Любовь, не изменившая России

1994г. "8 апреля (число трижды подчеркнуто Николаем Александровичем в дневнике).
Чудный, незабвенный день в моей жизни! День помолвки с дорогой, ненаглядной моей Аликс. После разговора с ней мы объяснились между собой. Я целый день ходил
как в дурмане, не сознавая, что, собственно, со мной приключилось...
Потом был устроен бал. Мне было не до танцев, ходил и сидел в саду с моей невестой. Даже не верится, что у меня - невеста".
Он подарил ей кольцо и вернул ту самую брошь - когда-то подаренную на балу.

В грязном кострище, где сожгли их одежду 17 июля 1918 года, будет найден бриллиант в 12 карат. То, что осталось от броши. Она была с ней до конца.

         Из жизни монархов Великой России. Перелистывая дневник Царя Николая II


          В  ночь после свадьбы Аликс пророчески записала в дневнике Николая:
                "Когда эта жизнь закончится, мы встретимся вновь
                в другом мире и останемся вместе навечно...".


_______________________________________




Все чаще хочется рыдать…. Рыдать так горько,
Насколько сладко было век свой вековать,
Штыками прерванный всего в пять раз по «дцать»,
Рассвету царственному с «Солнышком»*, - на зорьке
Осиротевшим, потерявши рано мать…

И не плескала боле ручками Алиса,
Но – распускалась в Аликс белая сирень
Тем чувством первым и последним, в майский день
Рожденным Ники… В голове роились мысли,
Рука сжимала брошь, подаренную Ей.

Она вернула дар, прощаясь с Ним прохладно,
Но – почкой, певшей всею ветвью о весне….
Осталась тайна меж двумя, во кроны сень
Одной, но Древа, преклоненного к Лаванде,
Небес во цвет  и их очей…. И, каждый день,
Листвою нежной они, в думах утопая,
О Саде грезили, как голуби без крыл,
Но ладан дымом воскрылял из двух кадил…
И вот  – «Знамение» пред Ней, от Николая!
В помолвки день - кольцо, и вновь в огни
Слёз Русских брошь та с Ней, Отроковицей
Что возвращала Цесаревичу давно….

И - Аликс стала Александрой - Голубицей! 

В дубовых бочках настоялось лишь вино,
Что Император смаковал с Императрицей
Под Их смоковницей. Был красен каждый плод,
Взраставший в вере крином снежным с колыбели.

Но – дуло так…. И – Православной Бог послал
Кровоточившего  Святой Всей, - что тогда,
Разоблачалась уж как Русь, вползая в серый,- 
Не из Покоев уходила…. 

Как страдал,
С пелен, Наследник обезумевшей России,
Не первый век  во охмурении больной….
Скулил и пес с Ним заодно, любимец Джой,
И  Агнца, – в Ангела и ликом! – все родные.
И, лишь сознание теряя, мог Он сном
Забыться...

«Ма, когда умру, не будет больно?»…. 

Крест нес Руси Святой! - Сын Русского Царя.
И – все белей Лаванда, с каждым Его – «Ма…»;
Умучен Старец, верный Друг Семьи…

В неволе ж -
Дубы крепчали, и сирень не отцвела.
   
Бледнел восток ли, наливался кровью запад,
Во тьме кромешной, опоясывавшей свет,
Жила любовь, и равной коей нынче нет!
Прошло сто лет…. И как же, как же не заплакать,
Когда колышется вокруг,  да морем бед,
А коль и плещется в захваченном бокале
Со Царским вензелем – совсем не то вино.

На теле Аликс, небом скроенный виссон,
Все продолжают лапать,  щерясь; и, все скалясь,
Царя лишить ждут вновь - Царева и погон… 

И – в слове «палевый» все слышится «паленый»,
И в «померанце» – недоспелость, что горька.
И все благоуханней аромат
От Сада, что изрублен и сожжен был
С Плодами, в ночь…

И как же хочется рыдать, –   
Как плакать могут  и как плачут северяне,
Ходами крестными к Верховью что текут
Всем Белым морем, где на зимнем берегу
И Чудотворца, Богородицы и храмы
Когда-то были…. А дожди…

Дожжи идут,
Сдувая пыль с Иконы в каменном окладе,-
Где «назначения особого Дом» был!
Где, после зверств «особых», образ тот нашли
Христа Родившей, Что незримо была рядом...
О, Матерь Божия, что видела там Ты…

***

Сереет даль совсем не лунного отлива, -
Не в камень чистыя воды тот! - в медный грош.   
В «Сердцах собачьих» – даже Джой  давно уж мертв,
Но все доносятся в «Одном – Двух» переливы –
Из Ямы, как-то уберегшей....

Из Ямы, как-то уберегшей
Для нас брильянт хоть, весь исколотый...

А брошь...







_______________________________________

*За светлый характер Алисы английский двор прозвал белокурую девочку Санни (солнышко, от английского sun – «солнце»).

*Николай Александрович всем сердцем, возвышенно и чисто, полюбил принцессу Алису, которую  впервые увидел на свадьбе ее старшей сестры Эллы (будущей Великой Княгини и святой мученицы Елизаветы Федоровны) с Великим Князем Сергеем Александровичем, братом Александра III. Алисе в то время было 12 лет, а цесаревичу Николаю -16. Николай Александрович попросил тогда мать подарить  Алисе какое-нибудь украшение в знак его любви к девочке. Мария Федоровна отдала ему брошь, принадлежащую первой жене Павла I Наталье Алексеевне.
Эту брошь нашел Колчак  со следователем Соколовым 28 июля 1918 года на Ганиной Яме изрубленной и обожженной. Царица с ней не расставалась никогда.
В 1890-м году  Ники подарил Аликс  маленькую фамильную иконку  Божией Матери "Знамение ". (Она  была найдена в Ипатьевском Доме после казни). Четыре года нужно было Алисе, чтоб с помощью Божией Матери принять Православие.

*Крестный ход на родину капитанов, из Лапоминки в Патрекеевку, пройдет в Приморском районе Архангельской области 5—6 августа. Патракеевка — поселение, объединяющее несколько деревень на зимнем берегу Белого моря — Верховье, Кушкушара, Кадь, Куя, Козлы. В одной из них, Верховье, расположенной недалеко от святого Никольского озера, находился храмовый комплекс: церкви святителя Николая Чудотворца, Успения Пресвятой Богородицы и погост, где хоронили священников и щедрых благотворителей. Уже три года поморская деревня восстанавливает старинные церкви. В полуразрушенных стенах храмов верующие молятся о возрождении святынь. Многое уже сделано. Однако перед общиной стоит серьезная задача — церкви «под открытым небом» нужна кровля.





08.07.17г.


http://www.youtube.com/watch?v=1wdjdbJo08Y
Гори, гори, моя звезда!