Толди Трек Kodaline - All I Want acoustic

Его зовут Толди. Кому чёрном, кому белом свете, он жил. Любил смотреть на звёзды, и не простой он вовсе был. И ему, всегда и все твердили, мол живёт он "мимо кассы". Потому, и не простой он был - из пластмассы. Так бывает, что есть живые без души, а с душой неживые.
Он любил путешествовать. Иначе Толди, жить и не умел. Катался на огромных воздушных китах, ездил на гладкошерстных котах, прыгал с крыш с осенними листиками, плыл на льдине по океану и летал на бумажных самолётиках.
Не дано ему было чувствовать плотью. Не забывайте, что он из пластмассы. Но чувствовал всё душой, и тем самым, выделялся из массы.
Летом, где не бывал никогда ни один человек, он спал на пушистых овечках в горах, Зимой же - у одного парня, которого встретит немного позже - в тёплых, махровых носках.
Для Толди не было ничего невозможного, ибо сам он, на первый взгляд невозможен. И знал: всё в мире не просто - душа твоя, шире и выше, чем сам ты есть ростом.
Люди не дружили с ним. Но он дружил с цветами, розовыми пингвинами в пушистых тапках, с фиолетовыми от природы ирокезами, воздушными китами, барашками в горах, водой и продавцами с шаурмой. Он дружил с энергией. Позитивной энергией этого мира. Разве может быть что-то больше этого?
Но жизнь, несмотря на всю свою красоту, по ту сторону кулис брутальна. Он был не прошенным гостем в этом мире. Он сидел на бровке, одним жарким летним днём. Но его, пригласил жить в свой дом и своё сердце, один парень. Парень, который носит рубашку в клеточку и пишет, это скучное на первый взгляд, но наполненное жизнью сочинение.
Толди, умел видеть и ощущать, но не умел слышать. Доброта - это язык, который видят слепые и слышат глухие. Парень, обучил его этому языку, и Толди открыл в себе способность слышать музыку. Музыка - она ведь повсюду. Стоит лишь прислушиваться и захотеть слушать. И даже сейчас, когда моя рука крепко держит ручку, и активно взаимодействует с бумагой, Толди слушает как печально унывает такса,которая ждёт хозяина, который стоит в очереди за кофе в парке. Он слышал её сердце, настроенное на печальный лад. Он встретился с ней взглядами, и она его обнюхала с ног до головы - они подружились. Теперь, чёрные собачьи глазки по доброму блестят, а нарисованные на пластмассе глаза Толди, обрели оттенок радости - он перенастроил сердечные струны таксы на не минорный строй.
Я бы мог рассказывать о нём до утра, всё так же сидя в одной позе на одной лавочке, проветривая голову от лишних мыслей сигаретным дымом. Но на всё, своё, время - мы идём домой.