Забытому незабываемому

Привет, я пишу тебе с того света,
С другой, незнакомой нашему миру планеты,
Но это не точно,
Может,
Я вру, как не врал никогда,
Как не пристало поэту,
Как я не лгал моих песен куплетам,
Может,
Я всё тот же старый мальчишка отпетый,
И не изменился лишь по документам,
Может,
Ты сможешь узнать меня по старым приметам,
По именам, по цветам, по секретам,
По памяти старой, но красивой как лето,
Как солнце на рассвете, как мы с тобой где-то,
Где не ступала нога человека,
Где мы, вопреки всем ветхим заветам
Ломаем мечи о нагие кометы
И вновь устремляемся в сладкое это,
Где гибнет у каждого переплетённое эго,
В танец и в пляс, где скрывались ответы,
Где не нарушил никто все обеты,
Где счастливы, одеты, обуты наши дети,
Где мы чужое бросаем в ракеты
И отправляем на пустые планеты,
Чтобы не нарушить здесь чистоту нашего света...
Но нет, я не вру и не врал тебе, веришь?
Не хочешь? Не можешь?
Ах, да, не ответишь..
Ведь ты убежала так быстро к другому,
Что я не успел тебе дать аксиому,
О том, что пустое - твои обиды,
И что я не был под чьей-то эгидой,
Когда говорил за спиной, что обидно,
Но я, всё же, скучал, я не врал,
Хоть по мне и не видно,
Я бы не смог это сделать любимой,
Но желанье расстаться со мной было сильным,
И я не сказал оправданий мотивы,
Чтобы осталась со мной через силу
Невидимых слов и чувств перевёрнутую пирамиду.
Я бы не смог жить как твой выбор
Между мной и другим индивидом,
Ведь индивидуальность моя - сам храм, не аспида.
Жаль, только, нас не судила Фемида,
Ведь кто из нас Искариот - так сразу не видно,
Да, путейщиком быть вам не стыдно,
Ну, пусть на вас небо сошлёт Немезиду,
А мне от такого ведь не обидно,
Тут просто уже от измены противно,
И я печать ставлю в вашем деле - убита.
Скинута мной Мнемосина с обрыва,
Но обрывки из сердца не выломать силой.
Увы.
Значит, жить мне теперь с этой лирой.