Открытие. Первые пять глав

(Из сатирического романа в стихах «Прозрение»)
Пролог

Бацилла просто так не заведётся.
Без грешных мыслей ей не обойтись,
А после только лишь и остаётся
Саван накинув, к кладбищу плестись.
Всегда так было, что как в наказание
Болезнь брала на свой смертельный рог.
Её не спросишь, как на партсобрании:
«На исправление позволить малый срок?».
Пока однажды умник не сыскался,
Чтоб усмирить микробного врага.
Век от него прививок и начался,
А на тот свет чуть сузились врата.

1. Карьерист

Фома за жизнь набрался знаний разных:
И на уроках, и в лихой среде.
А потому усилий он напрасных
Не позволял с отрочества себе.
Мечтал, конечно, о великом росте
Карьеры собственной, как и, наверно, все,
Да только срезался на этом, вдруг, вопросе,
На бюрократами нахоженной версте.
Для повышения на единицу в штате
Готов был выходец из сельской глубины.
Не уповал, жаль, о мохнатой лапе,
А то б добыл лампасы на штаны.

2. Вопрос на засыпку

По коридорам двери кабинетов
Выходят на ковровый променад,
Передают друг другу где: пакеты,
Шампанское, икру и шоколад!
А без того – придирка за придиркой.
Мол, град научный, всюду лишь прогресс
И тот, кто степени не обзавёлся биркой,
В ареопаг уж точно не пролез.
Конечно, груз учёности имеет
Фома, как в школу  перестал ходить.
Но виновато лишь в ответ потеет,
Когда расспрашивают: «Что успел открыть?».
Всё больше пробки прежде поддавались.
Стрелял иными ловко в потолок.
Жаль, диссертации нигде не продавались,
Где вставить имя можно в уголок.
А так охота выбиться в начальство:
Гонять магистров в гривы и хвосты!
В том не обычное сермяжное бахвальство,
А деревенские надёжные понты!



3. Утро вечера мудренее

Черту меж городом и сельским поселением
Стереть грозились все, кому ни лень,
Ну а пока с унылым настроением
Фома в избе жевал свой пельмень.
Ещё жена и молочка парного
К столу в массивной крынке подала.
Но аппетита нет уже такого,
Когда желанной кажется еда.
Всё больше налегал на то, что крепче,
Уздечек растворяет сыромять.
Так что проснулся утром на крылечке,
Едва похмелье помешало спать.
Шагнул туда, где стол не убирали,
Найти где место без огрызков нелегко.
И зря уж точно, в крынку наливали
Вчера ещё парное молоко.

4. Спасение

В тот миг, когда душе хотелось влаги,
Фома не выбирал, что под рукой.
Коль не нашёл в ковше остатков браги,
То в крынке капли не оставил, ни одной.
Вдруг, легче стало. Так, что можно снова
«Принять на грудь» от огорчений всех.
Жаль,  первача не хочется простого,
Да и вином  не заполняли мех.
Глаз не горел от вида поллитровки,
К стакану не тянулась и рука.
Вот так бывает – чуть присел у бровки
И нет уже былого ходака.
Фома опешил: мироощущение
Такое испытал он в первый раз,
А потому великое мгновение
Не упустил его без хмеля глаз.

5. Наитие

Решение само просилось в раму:
Питьё из крынки стоило того,
Чтоб повсеместно петь ему осанну,
Поскольку в прах низложено вино!
Осталось лишь официальный статус
Придать открытию сегодняшнего дня.
Как некогда прославился сам лакмус,
Пенициллин, как приняла Земля.
Горшок со снадобьем, Фому вернувшим к жизни,
Под строгое внимание им взят.
Как стяг с вождём быть мог при коммунизме,
Сосуд к груди был бережно прижат!
Найти осталось тот источник снова:
«Откуда содержимое взялось?».
Тут главным за женой осталось слово,
Поскольку ей на стол собрать пришлось!