Моя Лорелея

Проснулась и  в ночной рубахе
ты празднуешь спросонья с солнцем  встречу;
и нимбом льются  волосы при взмахе,
волною мягкой падают  на плечи.

Ты – Ботичелли  выдуманный образ,
как  благовещенье всему людскому роду.
Весь смысл жизни в  этот образ вобран
девчонки радостной, отдавшейся полёту.

На танец радости   смотрю и тихо млею.
Да, танец  ли?  Скорей, игра ребёнка –
девчонку малую, что оглашает  звонко
спокойный  мир мой, я сравнил бы с нею.

Но как прелестна, солнечна, как утро!
Пред  красотой  твоей я чувствую смятенье.
Хочу обнять - и двинуться не смею,
и сам уже на грани исступленья.

Мне трудно, ангел мой, сдержать восторг и слёзы!
В восходе солнечном твой лик и свят  и светел.
И, может быть,  летящей пары  грёзы
на небе кто-то  поутру  заметил.

Виденье было раз и безвозвратно,
такого взрыва  счастья не припомню.
И дети знали -  дело  неохватно,
жизнь коротка, а радости условны.

И вот сижу и в памяти копаюсь,
себя в упущенном  считая виноватым.
О счастье думаю, что редко в дом являлось,
что  случай упускал  обнять её когда-то.

30.06.17