Этюд 1. Боль

Слезами истерзанный серый гигант
Рвется на части, борясь с уныньем,
Его сердце разбито, пунцовый атлант -
Безобидная крошка отныне.

Раздробленный в клочья, забытый всеми,
Кричит и гремит, щеголяя силой.
Но он позабыл: это только на время,
Что кончится гнев, и растянуты жилы

Заноют и будут жечь тело, кряхтя,
И мышца сердечная в миг замкнется,
И боль, и печаль, что держал, тая,
Вырвется и разольется.

И будет плясать на горящем сердце,
Метаясь так яро вперед-назад,
Рану обвильно заправив перцем,
И душу спуская ночами в ад.

Но силы гиганта еще остались,
Да, что уж там, он искрится силой.
Причин для страданий давно не осталось,
А он все мечтает спустить их в могилу.

Гигант, я взываю, прошу о молитве,
Я душу мою приоткрою робко,
Позволь говорить проигравшему в битве,
Пропавшему в пасти песчаной ребенку!

Кричу, и крик мой небеса пронзает,
Кровавые пальцы впиваются в очи,
Дождь мысли мои в твою пасть выливает,
Для меня...наступает осень.

И слышит гигант голоса одного и многих,
И слеза последняя на его щеке,
Ему больше не будет, не станет больно.
Тело ребенка сжимая в руке,

Извлек он из пасти его со словами:
"Боль, обида, страданье и месть -
БОльшие причиняют страданья,
Чем они есть".

И пал он, и лишь пред дождем являлся,
Чтоб оплакать несчастных жертв гневности,
Так превратилось его больное бунтарство
В скорбный жест повседневности.