Лосиные рога

Наступило лето, и мы всей семьёй приехали в Кураки — деревню в Белоруссии, где родился мой отец, а названа она по фамилии наших предков, основавших её.
Меня папа тоже назвал в честь своего отца — дедушки Сашки. Его все в деревне так и звали — дед Сашка. Деда любили и уважали, мастер был на все руки. Дедушкин дом с большим яблоневым садом стоит на самом краю деревни. Дальше, за огородом, простирается луг до самой Чечёры, а за речкой виднеется лес.
Каждый раз, приезжая туда, я с нетерпением ждал встречи с моим двоюродным братом Мишкой. Мы с ним почти ровесники и всё время проводили вместе.
От мамы Мишка унаследовал курчавые волосы. Из-за них его кто-то с лёгкой руки окрестил Пушкиным. И действительно: чертами лица, носом, и особенно шевелюрой он походил на Пушкина. Вот только волосы у Мишки были не тёмные, а светло-русые. Хоть Пушкин и великий поэт, Мишка совсем не рад был прозвищу. Ведь понятно, что дразнили его так не за поэтический дар, а по причине забавного сходства. Впрочем, я никогда его Пушкиным не называл. Для меня он был просто братом Мишкой.
Мишка приучил меня ходить босиком, сказав, что это полезно. Сначала было колко, но скоро я привык. Мы целыми днями бегали в одних трусах, загорали на солнышке и купались в Чечёре.
Мне рассказывали, что раньше Чечёра была большой рекой. Весной иногда разливалась так, что затапливала весь луг. Вода доходила почти до самого дома, где жил наш дедушка Сашка. А однажды приехали мелиораторы, прокопали глубокую прямую канаву, для того, чтобы быстрее уходила вода и осушались болота, которыми изобиловали окрестности реки. Болота осушили, но и река тоже изменилась — остался от неё ручеёк шириной метров пять-шесть и глубиной — где по грудь, где по колено. Но нам с Мишкой и этого хватало, чтобы понырять и поплавать.
Мы и в лес с ним иногда ходили. Я один побоялся бы, ведь заблудиться можно запросто. Но Мишка каждую тропинку в лесу знал, как свои пять пальцев. И, конечно же, знал земляничные места.
— На Красную горку пойдём, — не допускающим возражений тоном, сказал он.
Я не спорил. Хоть Мишка и младше на целый год, но тут ему виднее.
— Интересно, а почему горку Красной назвали?
— Почему? — Мишка почесал за ухом. — Не знаю... Какая разница? Хватит болтать, пошли. Только смотри под ноги, тут змеи водятся.
Змей я побаивался, но, к счастью, ни одну не встретили. Когда мы пришли на место, я просто ахнул — склон Красной горки был покрыт кустиками земляники, на которых красовались яркие спелые ягоды. Мы набросились на них, собирая ягоды в ладошку, а потом отправляли пригоршней в рот, наслаждаясь вкусом ароматной лесной земляники.
«Может быть, поэтому горка Красной называется?» — подумал я, глядя на красный ковёр из ягод.
— Ну, хватит, — вскоре сказал Мишка.
— Почему? — удивился я. — Ведь тут ещё много ягод!
— Потому! — отрезал Мишка. — Вы, городские, готовы сразу всё съесть. Пошли...
Тут не поспоришь. Не оставаться же одному в лесу. По дороге шли молча. Только Мишка насвистывал себе под нос. Какая-то птица перелетала с дерева на дерево и что-то щебетала. Мне показалось, что она пытается насвистывать ту же мелодию, что и Мишка.
Вскоре дошли до криницы и напились студёной родниковой воды. В деревне говорили, что она святая и даже исцеляет больных. Немного отдохнув в прохладной тени рядом с источником, мы пошли дальше.
— Расстроился, что из земляничного рая тебя увёл? — улыбаясь, спросил Мишка. — Не переживай. Завтра возьмём бидончики и вернёмся.
— А если кто-нибудь опередит нас?
— Не волнуйся, я и другие места знаю, без ягод не останемся.
Я хотел что-то ответить, но Мишка прижал палец к губам.
—Тсс! — Взяв меня за руку, он остановился и стал вглядываться в лесные заросли. — Смотри! — прошептал он, показывая куда-то рукой.
Я пригляделся и увидел метрах в пятидесяти лося. Тот стоял около небольшого деревца и обгладывал с веток молодую листву. Мы, затаив дыхание, смотрели на это прекрасное животное.
Лось казался огромным, голова его была увенчана большими ветвистыми рогами. Он подошёл к стоящей рядом сосне и стал бить рогами по стволу. А через некоторое время направился в чащу и вскоре исчез из виду.
— Эх, жаль! — вздохнул Мишка. — Я надеялся, что он рога себе обломает. Можно было бы их забрать и прибить дома на стену.
— А что, такое бывает? — удивился я.
— Конечно. Лось старые рога сбрасывает, чтобы новые вырастали, — объяснил Мишка.
— Вот это да! Слушай, а лось мог напасть, если бы заметил нас?
— Нет, не думаю. — Мишка снова почесал за ухом, видимо у него привычка такая, когда он размышляет. — Лось осенью опасен, во время гона.
— А что такое гон? Это когда волки гонятся? — не понял я.
— Гон — это когда лось лосиху ищет, — усмехнулся Мишка, но глядя на моё непонимающее лицо, пояснил: — Ну, в смысле невесту себе подбирает. Вот он и гоняет всех подряд, чтобы других женихов от лосихи отвадить.
— Ну и пусть других лосей гоняет, мы-то здесь причём? Мы ведь не женихи лосихи! — никак не понимал я.
— Эх, ты! Попробуй это лосю объяснить. Лось на то и лось — он во всех соперника видит, поэтому сначала на рога наденет, а уж потом разбирается — кто жених, а кто нет.
Уж не знаю, верно ли всё то, что рассказал Мишка, но увиденное и услышанное так впечатлило, так взбудоражило моё воображение, что по пути домой мне представилась картина, как разъярённый лось гонится за нами, а мы со всех ног убегаем, спасаясь от огромных рогов...

Вернувшись в деревню, мы с Мишкой расстались. Он отправился к себе, а я прямиком к дедушке, где меня уже заждались родители. Наверное, будут ругать, что пропал на целый день и даже не пришёл обедать.
«Надо рассказать им про лося, — подумал я. — Может, тогда не отругают».
— Мама, папа, дедушка! — с порога взволнованно затараторил я. — Представляете, мы с Мишкой в лесу лося встретили! Огромный такой лось, рога большущие!
И тут, сам того не ожидая, стал придумывать на ходу. Вернее, рассказывать уже не то, что произошло на самом деле, а ту историю, которую себе нафантазировал, пока возвращался домой.
— Так вот! Лось заметил меня с Мишкой и как побежит за нами!
— Ах! — всплеснула руками мама.
— Но мы не растерялись и залезли на дерево. А лось подбежал к дереву и начал бить об него рогами, — рассказывал я, щедро перемешивая правду с выдумкой. В тот момент мне самому верилось в то, что говорю.
— Ну, и?.. — озабоченно произнёс отец.
— Ну... бил он, бил, пока рога не отвалились. После этого лось вскоре ушёл, а мы с Мишкой спустились с дерева и бегом домой.
— Рога!.. Ужас какой! — опять всплеснула руками мама.
— А чего ж вы рога с собой не захватили? — задал резонный вопрос папа. — Это же замечательное украшение было бы.
Озадаченно посмотрев на родителей, только теперь я понял, что заврался. Действительно, как же это я про рога не подумал?
— Ну, это... Рога были тяжёлые, а мы побоялись, что лось может вернуться, и пустились наутёк, — придумал я на ходу.
— Да, вот так история, — сказал папа. — Пойду, схожу за Мишей, пусть проводит на то место, где эти рога остались. Надо забрать их. А ты садись, поешь.
Хоть с утра ничего кроме земляники не ел, аппетит у меня пропал. Признаться сразу, что всё сочинил, не решился. А теперь сидел за столом и, размазывая по тарелке кашу, грустил и вздыхал. Сейчас папа расспросит Мишку, и тогда все узнают, что я жалкий выдумщик и врунишка.
«И зачем только повстречался этот лось, — думал я, — если бы не встретили, то и ничего бы не было. А теперь уж поздно, ничего не попишешь».
Ожидал, что меня ждёт нагоняй за враньё, но когда вернулся папа и всё рассказал, все долго дружно смеялись и подтрунивали надо мной. Особенно смеялся дедушка — он сам большой любитель забавных историй. Про неё он часто потом любил вспоминать.
— Ну что, не встречался тебе опять тот лось? — со смехом спрашивал дед.
— Нет, дедушка, не встречался.
Теперь и сам с улыбкой вспоминаю тот случай. Но с тех пор свои фантазии держу при себе.

(Иллюстрация Владимира Зеленева).