Баллада обо всём

- Скажите, лорд Кентервиль, это Вы убили свою жену?
- Да, но она была дурна собой и совсем не умела готовить.
(с) «Кентервильское привидение».

В зеленых лондонских мистических лесах,
Растущих на красивейшей равнине,
Есть старый замок у предгорья на камнях.
Молва гласит, стоит он и поныне.

В нем больше нет жильцов и нет гостей.
И досками забиты окна криво.
Ползет по стенам плющ, и не видать дверей.
Лишь птицы редко пролетают мимо.

Так было не всегда. Давно когда-то здесь
Во всю кипела жизнь, как на картинке.
И было хорошо, и дом сиял! Весь-весь!
И лился свет на чистые тропинки.

Веселый детский смех и беготня
Сбивали с ног снующую прислугу.
И старый добрый лорд, допив бокал вина,
Тайком смотрел на юную супругу.

Все кончилось в один из зимних дней.
Да, кажется, был праздничный сочельник.
И ветер завывал в пустотах черных труб.
О чем-то о своем в лесу шептался ельник.

Сгубила жизнь злосчастная любовь
В тот миг, когда под простыней атласной
Увидел их двоих несчастный старый лорд,
Внезапно возвратясь домой из-за ненастья.

И долго он потом сидел один,
Колечко с камнем нежно пальцами сжимая.
Предательски тепло горел в ночи камин.
О счастьи и любви в ночи напоминая.

Все кончилось, и замок вдруг затих,
Как будто бы от всех в себе закрылся.
Шептало эхо в комнатах пустых
От сквозняка, что здесь теперь навечно заблудился.

С тех пор прошло лет восемьдесят пять.
Сменились времена и поменялись нравы.
Лишь старый замок продолжал стоять.
Один. Сутулясь за некрашеной оградой.

Но вот, спустя такую уйму лет,
Вновь ключ в замке, скрипя, перевернулся.
И в тот же миг весь дом прорезал свет.
И он от боли чуть не задохнулся.

И снова жизнь наполнила его,
Проникла по щелям, дошла до самой крыши!
От счастья замок плечи распрямил
И как-то сразу стал казаться выше.

И вновь веселье воцарилось в нем.
Вино и танцы. Шепот в кулуарах.
Но только вот… Все это было днем,
А ночь туда несла с собой кошмары.

Во время власти тьмы дом снова оживал.
Но только по-другому веселился.
В ночи свои он тайны раскрывал.
И рад был, что от них освободился.

И эта тайна, тяжело вздохнув,
Бродила в доме, двери растворяла.
Гремя цепями и пугая слуг,
То выла на луну, то деланно рыдала.

Однажды ночью, выйдя из стены,
Оно пошло в обход по гулким коридорам.
И замерло от вдруг нахлынувшей волны,
Почувствовав, что под палящим взором.

Она была прекрасна и юна.
Копна волос струилась водопадом.
На плечи, чуть дрожащие от сна
И ужаса, что здесь стоял с ней рядом.

И сразу осознав, в чем суть была вещей,
Оно вдруг замерло и сразу притаилось.
Сгорая от стыда, забилось быстро в щель,
Коря себя за всё, и что в неё влюбилось.

Уже четвертый день не гаснет в окнах свет.
И плач разносится по замку днем и ночью.
Нет дочери нигде. Ее пропал и след,
В страницах дневника лишь многоточье.

А где-то там за лесом, на холме
Есть старый сад с разросшейся травою.
Там ветер шелестит под пение цикад
И желтый диск луны висит над головою.

Где шелест тисовых деревьев у ручья,
И где Луна в потоке вод готовит зелье,
Два призрака в ночи под пенье соловья
Качались до рассвета на качелях…