Но что, если...

Если б мы жили в двадцатом веке, ты бы слал мне письма и телеграммы,
Я бы верила в нашу любовь и встречала все поезда,
А потом написала бы книгу, в стиле советской драмы,
И только потом сквозь границы, рабочие протянули бы провода.

На балу в девятнадцатом веке, сражаясь за право вместо корсета носить жакеты,
Я бы отцу своему говорила, что не выйду замуж за нового графа,
А ты бы мне слал голубей почтовых и протирал штиблеты,
И я бы тебя любила, всем сердцем, вздыхая и тая, без полиграфа.

Меня бы сожгли на костре в пятнадцатом веке, за ментальную связь с силами тьмы,
Ведь в каждом чужом экипаже, твой взгляд увидеть бы я ожидала,
Зная точно, что где то на этой земле, где церковь важнее других, главный бог - это ты,
И не видя, не слыша, тебе одному я бы жизнь посвящала.

Но мы живем в двадцать первом, слишком циничны и прагматичны,
Съедены матричным богом с комплексом отсутствия веры в любовь,
И со всех колоколен наши стремления, мечты все логичны,
Но что, если мы никогда и нигде в одно время не сможем синхронно родиться вновь?