Алоизий московские главы поэтическая версия м м

               

               
(главы из  Части  Шестой (МАСТЕР) поэтической версии романа
  М. Булгакова «Мастер и Маргарита.
               
            1                «В моих окнах играл патефон…»
                М. Булгаков  «Мастер и Маргарита»
В моих окнах играл  патефон.
Я лицо к  стеклам инея сблизив,
хоть не видел его,
                знал кто он, -
   разлюбезный сосед  Алоизий!    .

Мы, должно быть, сошлись неспроста
в моей  «литературной карьере»,
он угадывал сотню из ста,
всех ценцурных и прочих барьеров!

Не поверите  -  даже сейчас  -
симпатичен мне  этот пройдоха!
Он читал мой роман, и тотчас
выявлял несовместное с догмой.

«Эта часть не пойдет на печать,
уверяю вас, не продолжайте! «
_ Все детали насквозь подмечал,
он  - мой первый, советский  читатель!

Я с людьми и  угрюм и несхож,
и, порой, неоправданно-резок…               
-Но в  подвал  зачастивший мой гость
был действительно мне интересен!

В нем угадывался некий надлом,
в сочетаньи с душевным изъяном, -
но во времени пресном и  злом,
он, по-своему, даже был ярок !

Пусть в  душе  его двойственном дне
прел провал, где заляпана лампа,
висла на купоросной стене
средь метелок и прочего хлама…

..В чуть оттаявшей мути стекла
видел, как неуклюже-кургузо,               
суетился он возле  стола,
расставлял, напевая, закуски…

И блестела бутыль, и стакан
брызгал гранями  в снедь разносолов…
А вокруг выл февраль,
                и тоска
всех подъездов поскуливала зобом!

Не поверите  -  даже сейчас  -               
в память вкручена  та  «Риа-Рита…»!
Он  сидел за столом и мычал
в патефонные, пошлые  ритмы…

Патефон в моих окнах играл,
дребезжащим, надтреснутым басом…
Я стоял, погруженный в февраль,
и бездомно скулили собаки…

За оттаявшим, мутным  «глазком»,
видел я из бездомной засады,
и стакан,
         и сгребавшую горсть,
горсть маслин  Гефсиманского сада…


                2      
               

Сосед  Алоизий.
               Прекрасный сосед !
Был неоценим содержаньем бесед.


О прошлом мы можем лишь предполагать,
но глаз суетливая мелочность,
подсказывала  - 
                был Алоизий  фискал, -
а, может, служил  в жандармерии.


Кем был ?
                - Остается открытым вопрос.
(лишь прочерк в анкетной пометке),
Мундир голубой… голубой купорос…
 И   грязь на жандармских  подметках,            


по-прежнему липнет, как кировый взвар,
и преет тюремною вонью…
-Ах  как ты была  Маргарита права,
сказавши, что тип этот   -  сволочь!


- Куда подевал голубой вицмундир,
фуражку с жандармской  кокардой?
-  Законопослушный  Могарыч, входи, -
тебя дожидается  автор!


Мундир голубой… голубой купорос…
Как знать  -  станешь важной персоной !
Глядишь  -  в комиссарский затянешься хром,
став членом   «комиссий  особых».


Подумаешь тоже  -  подвал в тесноте!
(побелка…  ведро купороса…),
В подвалах, под пункты расстрельных статей,
ведешь, Алоизий, допросы!


А, если б еще подфартила судьба,
в своем беспределе  фартовом,               
тебя   -  стукача, подлеца  и  жлоба,
куда б  зашвырнула  в  итоге?


..Какой бы  режим не стоял  во дворе,
он все зачарует дурманно…
_А вы, Мастера, Алоизиям  впредь
своих не читайте романов !


А станете   -  заново грянет беда !
и дом грязно-желтого  цвета…
- За вашим стеклом жрет паскуда-жандарм,         
оливки с  евангельских  веток.



                3
               
               
Алоизий совел в сигаретном дыму  -
поглядите-ка  как подфартило !
-Упекли  дурака! так  и надо  ему!
Ну а мне, за содействье,  - квартира!


Алоизий лил водку в граненный стакан
и маслиной закусывал смачно!
_ И, действительно, нечего там распускать
всяких интеллигентов  -   так мать их !


И  масличную косточку сплюнув на стол,
вилку в банку за шпротиной тыкал…
Запрокидывал в стакан  троекратно по  «сто»,
из почти опустелой  бутылки.


И в душе его зрело такое тепло
под  заезженный хрип патефона  -
«Ах  как мне, почитай, ненароком свезло
за содействье  советским  законам !»


Да, в душе его зрело такое тепло,
и такая гражданская гордость !
_Он не знал, что глядел на него сквозь стекло
этот  самый , дурак, вне  закона..               


Алоизий совел.
                И поскрипывал стул
под  идейно-сознательным  задом…
У него ни чуть-чуть  не горчило во рту
от  маслин  Гефсиманского  сада .


               

                4

Воланд: «Ну начните,наконец,описывать хотя бы этого Алоизия»
Мастер : « Нет, это не интересно «


Был  я писатель .
                Не  -  сочинитель.
Правда, был им  - давно.
Об  Алоизии, извините,
даже писать  -  смешно.


Он  -  гражданин, и  зарубка века,
новая соль земли,
новое качество  человека, -
(а  человека-ли?)

Даже не в том, что стучал , ирония
(в баню сгубил повал ),
-Новому времени карлик вровень, -
не подобрать  слова !


Мне доводилось писать прошенья *
в карликовой стране,
раз не вмещался  души саженью
я в  подцензурность  дней.               
               
               
А по стране уж шагал конвойный,
лесоповальный марш…
-Что там психушкой пропахший войлок  _
рад, что сошел с ума !


Был я писатель,
                Не сочинитель.
А вот теперь  --  больной.
-Об  Алоизиии, извините,
не напишу.
                Смешно !


                5
               
…Пот на  лбу проступал от натуги,
ревматически ныло в плече, -
но звенела ключей партитура
в миллионный  ноктюрн  стукачей !

Вились  каллиграфически строки
в  пункты выкладок  будущих смет,
чертежами  грядущей  пристройки,
накладной на кирпич  и цемент !

В предвкушеньи  грядущего счастья,
умножался квадрат метража !
-В  соучастьи  властям сопричастен
социально  мой  значимый  шаг !

Купорос,  штукатурка, побелка,
заносились победно в графу,
и пьянящяя одурь  победы
снова потом струилась по лбу !

Пусть вкипающий пафос плебея
поднимается,точно квашня, -
я пишу свой донос не робея  -
это власть поощряет  меня!

На  зажравшихся интеллигентов
поднимается  мутная злость, -
я плюю на них болью  плебея  _
знать теперь  мое время пришло !

Я пишу  свой донос не робея, -
исполняю гражданственный   долг!
И сейчас очень нравлюсь  себе  я  -
социального общества  столп !

Ну а завтра  -  коль грянут  резоны  -
по инструкциям  новой игры  -
эту власть нареку я позорной,
и замру до грядущей поры !

Я в эпохах любых поколений –
позвоночник    ее  и костяк  _
и, в обыденном непротивленьи,               
я  востребован при всяких  властях!

А сосед мой ?
                Прозренья  Пилата?
Баба  шастает в полуподвал…
Сгинул  он. Просто сгинул.
                И ладно.
Да  и  жил  он, пожалуй, едва.