Четыре лошади

В утренний час, когда птицы поют беззаботно
и, просыпаясь, природа пестра и добра,
По облакам, чьи в лазури белели полотна,
первая лошадь к Земле приближалась с утра.

В цирке, наверное, хлопали б дети в восторге,
(Если б под принцем - достойна была бы баллад)
Нежная шкура белела, как простыни в морге,
Или прозектора трезвого чистый халат.

Мы рассыпали улыбки и громкие фразы,
Ненависть в сердце годами копилась и тьма.
Мы доигрались, и вырвалась к людям зараза,
Мудрых безумных ученых исчадье ума.

Тысячи тысяч растаяли льдинкой в бокале,
Тучные нивы сменились коростой пустынь
Высохли травы и листья  с деревьев опали
Пала на Землю звезда под названьем "Полынь".

В полдень ударило солнце в там-там небосклона.
Пыль запылала столь пылко, что больно смотреть.
Умерли звери и птицы, что прятались в кронах.
Воды источников горькими стали на треть.

Чаша разбилась, и время ушло без остатка,
слезы пролил на иконах насупленный Спас.
Маленький мальчик сказал: "Посмотрите, лошадка!"
Лошадь вторая промчалась в полуденный час.

Там, наверху под пылающим куполом неба,
Там, куда птицы взлетали, чтоб тут же упасть,
мчалось виденье, знаменье, и ужас и небыль:
грива и хвост золотые и рыжая масть.

Жадность и зависть вконец превратились в законы.
Лес истребили, болота и недра Земли.
Мы заигрались. И вот в городах миллионных
ядерных взрывов повсюду цветы расцвели.

Запузырилось пространство  шампанским в фужере,
В каждую улицу вполз ядовитый туман.
Мясом горелым запахло, смолою и серой.
Супом в котле на огне закипел океан.

Рыжее Солнце потёрлось о гору ноздрёю
и уползло отсыпаться за старый погост...
Третью увидели  люди вечерней зарёю:
Черная лошадь, и черные грива и хвост.

Кончилось Божье, а может Природы терпенье,
Заколебался привычный с рожденья ландшафт,
Зашевелились на кладбищах смутные тени,
вздохи и стоны неслись из пустующих шахт.

И покатились цунами и землетрясенья,
как предрекали давно сочетанья светил.
Толпы в церквях истерично просили спасенья
Словно грехи их им кто-то уже отпустил

И наведЁнным на бледную Землю мушкетом
пялилось гневное красное око луны.
 Финиш!  Четвертая лошадь явилась с рассветом.
Бледная масть ее  и,- хвост и грива бледны.

Видно планете в сердцах звезданул в диафрагму
с неба рванувший в отчаяньи аэролит,
И пробудилась когда-то застывшая магма,
и покачнулись края тектонических плит...

Мы заигрались, и Бог посмеялся над нами:
Горы плясали, как будто лишившись ума.
Твердь поплыла, заходила внезапно волнами.
Пасть разевали провалы, глотая дома.

Час не пройдет, и  Земля превратится в могильник,
Скрежет зубовный, да гор развалившихся стон...
К счастью, как раз зазвонил мой будильник.
Утро. Спасибо, Всевышний, что это лишь сон!