В долине Меконга

С Тибета стекает и в море течёт
Кормилица Индокитая,
Реке был издревле особый почёт,
Поэты её прославляли.
Китай, дальше Мьянму, Лаос и Тайланд,
Камбоджу снабжала водицей
И лишь во Вьетнами до моря дошла,
В объятиях чтобы с ним слиться.

Как много для пищи змей было и крыс,
И рыбы довольно вьетнамцам.
А хлеб заменяли кокосы и рис
Почти повсеместных плантаций.
Крестьянин шёл с плугом по мутной воде,
Но в радость ему труд безмерный.
И лодки скользили по дельте весь день,
На сваях, как цапли, здесь фермы.

А по берегам островки деревень –
Бамбуковых крепостей гроздья –
Себя защищали, сплотившись в беде,
Став силой отчаянно грозной.
Вьетнамцев их предки хранили за то,
Что чтили общиною всею,
Двенадцать колен каждый вызвать готов
Как мести священное семя.

Но только последней безумной войны
Следы сохранились надолго,
Когда все леса были здесь сожжены,
Чтоб можно найти и иголку.
Тогда всё живое оранжевый дождь
Губил, след оставив навеки:
В деревнях вокруг и в черте городов
Рождаются дети-калеки.

Росли здесь арбузы, манго, ананас
Папайя и прочие фрукты –
Во всё яд пустила гадюка-война,
Земля чтоб навек стала трупом.
Но  не удалось, жизнь пускает ростки,
Хоть в них гербицидов немало.
Людей лишь навеки «оранж» взял в тиски,
Химический СПИД жжёт, как жало.