space

воспоминанья тяжким роком
о прошлом, близком и далеком,
над павшей, низкою душой
висят. удушливой волной
сковали разума покой.
быть может, буду отмщена,
но никогда не прощена.

сказав "не помню", ты солжёшь.
всё знал тогда, как и сейчас.
воспоминанья не сожжёшь,
как не хотелось бы подчас.

подальше, на чердак души,
дела былых, минувших дней
убрать, мой друг, ты не спеши
еще раз вспомни-ка о ней!

о той, что отступить молила,
но не смогла остановить,
о той, кому милей могила,
чем чувство в сердце подавить.

она решилась; написав
прощальное письмо родным,
до крови губы искусав,
пятном отметив кровяным,

до времени чтоб не нашли,
его засунула в тетрадь.
сроки сомнений истекли,
им суждено теперь узнать.

всю ночь просила дать уйти,
шептала, крест прижав к губам:
"живою в утро не войти."
но небо не вняло мольбам.

обычный серый будний день
она встречает безучастно.
рассудок омрачает тень:
письмо написано напрасно...

и забывает про него!
оставила, как есть, лежать.
и не предвидя ничего,
она тебе дала тетрадь.

в момент жестокий для неё,
как подобает подлецу,
унизить ты решил её.
как мокрой тряпкой по лицу,

больнее смех ударил тем,
что от тебя он исходил.
и в ту минуту, и затем
к тебе на ум не приходил

такой вопрос: а почему
она так жаждала уйти?
раздумывать тут ни к чему,
ответ тебе легко найти.

кто ею пользовался всласть,
вполне со знаньем дела?
тот, кто имел над нею власть,
кому и ум, и тело

принадлежали до конца.
но нет ей оправданья.
сама, как зверь в силки ловца,
попалась. на страданья

сама себя же обрекла.
и заслужила униженье,
раз во время не пресекла
души неопытной движенье.

не менее виновен ты.
за преданность ей отплатил
насмешкою, огонь мечты
ты в грязный пепел превратил.

прости. не стоит ворошить
то, что покрылось пылью лет.
чтоб совесть-стерву задушить,
я раскрываю свой секрет.

все призрачные силуэты
с последней точкой отпущу,
они пусть канут в воды Леты.
я, наконец, себя прощу.