Петербург. Александра Невского плац

   

      Днем  Виктор узнал, что жена подала на развод, не дождавшись два месяца до совершеннолетия дочери. Продукты в холодильнике уже лежали на разных полочках.Соромицкий решил отведать супа и услышал голос жены: - Не смей жрать наш суп! А дочь вдруг сказала, что в холодильнике пропадает ничейный кефир "Нежность".
      Итак, Виктор выпил чужую нежность и в полночь пошел искать приключения.
      Это Староневский - кривая провинциального вида от вокзала к площади Александра Невского.Через каждые сто метров девочки стоят на тротуарах в высоких
сапогах-ботфортах, зарабатывают на порцию наркотика.
      - Ну ты и портовка! Минет за стоху сбацала в подъезде.У приличных людей это пятихатку стоит.Цены сбиваешь, волхостроевская сучка!
      - Мужчина, девочку надо?
      - А цена вопроса?
      - Восемьсот час, ночь две штуки.
      Виктор посмотрел на нее: лет девятнадцать, пухлые невинные губки.
      - А можно не в подъезде?
      - Можно на вокзале  в комнате матери и ребенка.
      Подходит дама постарше, красится, смотрит в зеркальце.Бормочет себе под нос:
      - Лучше бы старела жопа,а не лицо.
       Подъезжает Уазик. Милиционеры требуют у Виктора документы. В этот момент
       притормозил "Мерседес" и жирная физиономия забирает приглянувшуюся Виктору девчонку на глазах блюстителей нравственности.Сержант смотрит на журналистское удостоверение, другой щупает карманы.- Я московский журналист, пишу о крышевании
 проституции. Лица скучнеют.
  Все это уже где-то видел. Дежа вю. Берлин.Александерплац. Крах империи. Инфляция. Канун нацизма.
  Красивая усталая женщина.- Работаете?- Уже отработала. Я из гостиницы.-А цены?
- Я беру только баксы.
    
   Виктор садится в такси. Из приемника звучит песня "Нежность".


       1999.