Хвала Осипу Мандельштаму, навеянная Парижем

Я собирался рассказать про Нотре Дам,
но оказался не у дел.
Так написать, как Осип Мандельштам,
я понял, что не мой удел.

Его всего шестнадцать строк
звучат как гимн, как серенада.
Тончайший он художник и знаток,
и написал он всё, что надо.

Подняться до таких высот
в попытках самовыражения
ещё мне нужно лет пятьсот.
Пока же воздам ему я уважение.

Осталось только преуспеть
изображением насытить чтиво.
Всемирная добавит сеть
сокровищ нашему архиву.

NOTRE DAME, Осип Мандельштам.

Где римский судия судил чужой народ,
Стоит базилика,- и, радостный и первый,
Как некогда Адам, распластывая нервы,
Играет мышцами крестовый легкий свод.

Но выдает себя снаружи тайный план:
Здесь позаботилась подпружных арок сила,
Чтоб масса грузная стены не сокрушила,
И свода дерзкого бездействует таран.

Стихийный лабиринт, непостижимый лес,
Души готической рассудочная пропасть,
Египетская мощь и христианства робость,
С тростинкой рядом - дуб, и всюду царь - отвес.

Но чем внимательней, твердыня Notre Dame,
Я изучал твои чудовищные ребра,
Тем чаще думал я: из тяжести недоброй
И я когда-нибудь прекрасное создам.