последняя попытка

Можно ли поколебать веру человека при помощи знаний?

Я не знаю ни одного примера.

Сам я ни во что не верю, строго говоря, поэтому не могу поставить эксперимент на себе.

Но с другими людьми много раз пробовал. Ничего не получается.

Не будем брать религиозную веру. Возьмём что-нибудь попроще. Вот верит, например, человек, что Советский Союз был великой и прекрасной страной.

Я в это не верю. Я знаю, насколько великим был СССР. Величие измеримо. У меня нет сомнений в том, что СССР был одной из величайших стран в истории.

Я даже гордость иногда испытываю, за то, что родился здесь. Но мои знания об СССР не позволяют считать его прекрасной страной.

За моё счастливое советское детство уплачено горем моих стариков и мне сильно повезло родиться на свет. Или старикам повезло, что у них были дети и внуки.

Я много раз пытался донести эту мысль до оппонентов, но результата не было. Я наивно полагал, что мои оппоненты просто не знают тех или иных событий нашего прошлого и давал, давал, давал им факты.

Не буду здесь перечислять эти факты – бесполезно. Тех, кто верит не убедить фактами.

Могут ещё голову намылить, что не раз бывало со мной.

Но совершу последнюю попытку.

Керенский, конечно, никуда в женском платье не бежал в октябре 1917, а сел в автомобиль и поехал к генералу Каледину.

Что именно в те дни Каледин делал со своими казаками под Питером не очень понятно – он был Войсковым атаманом Войска Донского, избранным на всеобщем Круге впервые со времен Петра 1-го, который отменил выборы атаманов на Дону.

Каледин уже 25-го октября заявил, что власть большевиков не признаёт и фактически «отложил» Дон от России.

В 2014 году, кстати, первое, что сделали донские казаки, провозгласили Донскую республику на той части Донбасса, которая была в Украине, но мне было очевидно, что коренные станицы при первой же возможности…

Не будем…

Керенский стал убеждать Каледина навести порядок в Петрограде.

Они тогда все ходили с красными знамёнами и с красными бантами в петлицах. Все без исключения и Керенский с Калединым тоже.

Красный цвет был символом свободы, под которой богатые и образованные понимали республику, крестьяне – передел земли, рабочие 8-мисчасовый рабочий день, и все хотели мира, потому что никто не понимал, за что Россия воюет в Европе.

Здесь тоже не штука, а результат церковно-приходской школы – знаний.

До начала 20-го века мало кто из подданных русского царя представлял себе географическую карту и своё место на ней.

«Сказал батюшка-царь воевать басурман, значицца так тому и быть. К чему вопросы? Жизнь за царя!»

А когда мало-мало поумнели, посмотрев на карту мира – мама дорогая! Вера понемногу ослабла.

Каледин слушал Керенского, но сомневался – казаки не хотели исполнять полицейские функции, хотели на Дон.

Вдруг Каледину доложили, что кто-то приехал, и он попросил Керенского подождать в соседней комнате.

Приехал человек, вошедший в историю как матрос Дыбенко – его все и всегда только так и называют матрос Дыбенко.

Дыбенко и вправду был матрос, но по этой странной логике нужно говорить журналист Троцкий, например.

Мы знаем Дыбенко как старого большевика и соратника Ленина – расстрелян по делу Тухачевского. Шпионил в пользу США.

Но в тот раз Дыбенко приехал к Каледину с неожиданной идеей. Он предложил Каледину обменять Ленина на Керенского.

«Вам, господин генерал, Керенский на Дону ни к чему, а нам Ленин здеся воду мутит».

У Керенского авторитет в войсках был огромный.

Он был гениальный оратор, и если бы в то время в стране было радио, никто бы Керенского не сверг.

Для справки: Дыбенко 28 лет, три класса ЦПШ, Каледину – 58, академия генштаба по 1-му разряду. Керенскому 36 лет, сидит в соседней комнате и всё это слышит.

Каледин сказал: «Давайте меняться. Но почему же вы не привезли свой товар на обмен? Я своего вперёд не отдам. Привозите, обменяем».

Дыбенко уехал, а Керенский решил – пора и отсюда сматывать удочки и уехал в Москву, перейдя на нелегальное положение, как теперь говорят, а фактически просто жил в чужой квартире никуда не выходя.

Он надеялся выступить на Учредительном собрании и выжидал…

Иной прочтёт и скажет автору: «А ты откуда знаешь что всё это правда? Ты что ординарцем у Каледина служил?».

Отвечу, но не напрямую. Встречный вопрос задам.

Если бы Алексей Мозговой, Павел Дрёмов и сотни других убиенных через 100 лет на Донбассе казаков знали бы эту байку, пусть как байку и десятки других подобных историй, пошли бы они в кровавую кашу, стали бы жён вдовить и детей сиротить, своих – не чужих, во имя веры своей?

Сомневаюсь!

А иной прочтёт и скажет: «Что ты хочешь доказать этим эпизодом? Что Октябрьская революция не была великой или прекрасной?»

Октябрьской она была точно.


PS. Читатели поправляют, что Каледин не мог быть в Гатчине в 1917 году. Возможно Краснов, если вообще всё это было.