Америкa любит победителей!

 
Thanksgiving... Мы жили, как-то без этого праздника до 25 ноября 1989 года. Но в то  утро моему  мужу и  мне было тревожно на душе, урчало в животе и  нервно  ерзалось  на   деревянных  скользких скамейках, отполированных ерзающими задницами  преступников.
 
Мы сидели в специальной  комнате  и ждали суда,  возбужденные,  с   пульсирующими артериями на  висках, из-за опасной для  жизни  дозы  кофеина, которого мы влили в себя той бессонной ночью.
Только  незнание английского  языка  не тревожило...
 
Все, что надо было сказать по-английски, было написано русскими  буквами.  Мой муж надеялся отыграть нарушение проезда на красный свет, а я  проходила как свидетель на этом процессе.
 
Свою вину мой муж яростно отрицал и внушал свидетелю защиты, то есть  мне, что свет был зеленый и только одно слово требуется от меня  произнести в его защиту: слово "грин"- зеленый.
 
Грин, грин, грин - повторялось, перекатывались у  меня на языке и ждало  своего времени, чтобы победоносно выйти  и повлиять на решение  судьи и  оправдать моего мужа!
 
В комнате было душно. Нервное напряжение высоковольтно зашкаливоло.   Полицейские разных размеров и цвета кожи сидели  на одной скамейке, и как  перекормленные голуби, ворковали между собой, нагло поглядывая в  сторону  нарушителей закона.
 
Кто-то пожаловался на духоту,  и высокий, интересный, по-видимому  испанского происхождения молодой человек лет 30 с серьгой  в  левом ухе, занес в комнату огромный  вентилятор и поставил  возле меня. Я смогла заметить  его длинные  гибкие пальцы, как у пианиста. Он изящным  движением  настроил вентилятор на самую мощную скорость, полюбовался  своей работой, прошел через всю комнату вихляя бедрами и... уселся в кресло судьи!
 
"Гуд морнинг леди анд джелтемент", - певучим голосом, мягким от еле  заметного  испанского акцента,  приветствовал всех судья и что-то  шепнул широкоплечей чернокожей женщине-полицейской.   
 
Голос глухой и  низкий  с тяжелым  акцентом выходцев  из ямайских островов  выгонял всех свидетелей в коридор, а также намекал, что мы все нарушители закона и нам быть наказанными, а ей  торжествать!
 
Вот и меня вызвали давать свидетельские показания .  Судья о чем-то  меня  спрашивает... Стыдно признаться, но я не понимаю, что судья  спрашивает, тем более не могу ему ответить. Вдруг слышу себя, как я стыдливо произношу:
"I dont remember" (не помню). Сама удивляюсь, как это я перепутала слова "не понимаю" (I dont  understand) и "не помню". Только слышу себя, слышу, как я отвечаю  на  вопросы   судьи: "не помню, не помню, не помню..."
 
Вдруг  длинные, гибкие  пальцы пианиста-судьи собираются в щепоть, то закрываясь, то открываясь, исполняют специально для меня пантомиму  моргания сфетофора. "Lights, lights, lights what color?"(свет ,свет, свет - какого цвета?),- повторяет судья, размахивая  кистями рук и синхронно мигая своими насмешливыми, огромными, серкающими от еле сдерживаемого смеха глазами....
 
- Грин!"(зеленый!), -  наконец-то выскочило из моего рта!!!
- Нот гилти!(не виновен!),-  произнес судья под общий хохот полицейских и правонарушителей.
 
- Господа!- Cудья слегка стукнул молотком по деревянной наковальне, завтра  день Благодарения!!!  Г-д блесс Америка, (Б-Г благословит Америку!). Можно не знать английского, иметь работу, управлять машиной и выигрывать в суде!!!
 
Все встали, a мы важно, как индюк и индюшка вышли под бурные  аплодисменты. На выходе меня схватила в объятия и громко чмокнула в  щёку какая-то женщина-азиатка. Америкa любит победителей !