Отрывок из поэмы Сказы о Москве- Война

1941 год

Вой, страшнее дикой стаи.
Я одна, какой-то грот.
То сирены завывают,
Значит сорок первый год.
Значит снова мимо мира.
Испытание войной,
Хоть Москву и не убило,
Сколько пало нас с тобой.
Полумрак, зловеще стихло.
Ни машин и ни шагов.
Дальний гул, и в небе вспыхнул
Свет разрывов. От врагов
Полк зенитный защищает
Москвичей небес щитом.
Люд Советский окружает
Город наш живым кольцом.
Не щадя здоровья, жизни
Без пощады ко врагу,
Что ударил по отчизне.
Не позволить чтоб ему
Надругаться над Москвою,
И сравнять ее с землей,
Чтобы с ней могли с живою
Жить потомки, мы с тобой…
 
Вдруг меня хватает кто-то.
Вроде, словно бы солдат,
И в окоп с собою. Грохот.
Разрывается снаряд
Где-то рядом. Комья с неба
Прибивают нас к земле.
Под землей укрыться мне бы.
Ужас мой застыл в огне
Взрывов. Дрожь земли я слышу
Прям под сердцем, Мать Земля
Притаилась словно мышка
И дрожит, обняв меня.
Где я? Нет? Ошибка это…
Враг в Москву ведь не вошел.
Заблудилась, значит где-то.
Гул затих. Он подошел.
Тряханул меня за плечи.
- Что сестреночка, жива?
Коль погибнешь, кто залечит
Раны наши, да, братва?
 
Слышу смех, окоп дугою.
- Ты куда ж полезла в ад.
В Крюково ж, за той горою
Враг засел, проклятый гад.
 
Град Зеленый, все ж столице.
Быть и здесь, но впереди.
Вижу боль в солдатских лицах,
Вижу ярость в их груди.
- Арт обстрел перетерпели.
Чуть отдышимся, и в бой.
Мы тебе воды нагрели.
Посидим чуток с тобой.

Посидели, тихо с миром,
Чай по венам, хорошо.
Так бы что б всегда бы было,
Мир… однако, час прошел.
 
- Ты когда к нам поступила?
- Да вот только прибыла.
- Не успел бы, и могилой
Тебе стала бы трава.
- Я с Сибири, как Москва то?
- Все. Не можем отступать.
Мы покажем этим гадам.
Будем намертво стоять.
Иногда бомбят вражины,
Но заводы день и ночь
Шьют, готовят, льют станины
Пушек, чтобы нам помочь.
Ты сама Москву видала?
- Что Вы, только лишь вокзал.
Времени нам было мало.
Очень сильно полк нас ждал.
- Да, не та сейчас столица.
Погасили фонари,
Вой сирен, в метро укрыться
Все спешат, а там вдали,
В небе щит из дирижаблей,
Чтоб врага остановить,
А внизу домов ансамбли,
Город продолжает жить.
Пусть кресты на окнах всюду,
Пусть по карточкам еда,
Но балет дают, и будут,
Так что горе не беда.
Я ведь Маяковку строил.
Тридцать метров под землей.
Многих с час она укроет,
От снарядов, толщиёй.
Слышал даже, что рожали
Там уж мамы малышей,
Вот ведь как, ну разве знали,
Что спасали мы людей.
 
Ладно, топай-ка в землянку.
Ждем атаку, их же мать.
Отдохни, ведь спозаранку
Нас по полю собирать.
Я присела, холод жуткий,
Но смотрела как бойцы
Молча курят самокрутки,
Братья, деды и отцы.
А потом на изготовку,
И движением руки
Закрепляли на винтовках
Острые, как меч штыки.
 
А затем был бой короткий,
Беспощадный, жесткий, злой.
Только рык звериный в глотках,
Скрежет драки штыковой.
Нерв замедленной картины.
Мир, как зритель замер вдруг.
Лишь солдаты-исполины
Рвут друг друга, кровь вокруг.
Слева штык пронзил фашиста.
Ужас в умерших зрачках.
А над ним в глазах лучистых
Нашего солдата взгляд.
Взгляд, где ярость с благородством
Жили только что в бойце,
И застыли превосходством
В пулей срезанном лице.
Справа стон, под телом немца
Наш солдатик, и живой.
Кровь пятном, под самым сердцем.
-Потерпи браток, с тобой
Мы еще за чашкой чая
Потолкуем и не раз.
Все когда-то помирают,
Ты же парень не сейчас.
Тут я вспомнила, нельзя ведь
Ничего мне здесь менять,
Что теперь его оставить
Здесь на поле помирать?
Нет! И тут в воронке, что же
Вижу раненый на дне.
В ногу ранен, он поможет
Дотащить второго мне.
Он подполз, схватил за плечи,
И тащить сквозь груды тел.
Вой снарядов, пуль картечи,
Черной смерти беспредел.
Лишь в окопе отдышались.
Доктор принял тех солдат.
Крови, пота нахлебались.
Вот и я познала ад.
И оскал, улыбку смерти.
Наш народ хлебнул сполна
С чаши этой, и не мерьте.
Очень уж страшна война…
 
               ***
Живая правда, каждый день здесь бой,
Который хочет всеми насладиться,
Но у тебя, у них, у нас с тобой
Есть то, что крепче пушечной бойницы.
То, что вселяло веру навсегда,
То, что в веках нам выжить помогало,
И в час когда, спускалась к нам  беда,
Из смерти нас и землю воскрешало.
Любовь к земле, отчизне, матерям,
Жене и другу, брату и калеке,
Сиротам, детям, рекам и морям,
Любовь без края в нашем человеке.