Просиять. Благородная старость

       П Р О С И Я Т Ь
Слова и строки в скобках это варианты прочтения слов и строк находящихся перед скобками.
            ПАМЯТЬ

1. Щурясь мудрой усталой совой,
чуть качнув головою седой
вспоминает о чем-то с искринкой (с живинкой)
чутко женщина. Торной тропинкой
уходящая с рынка домой.
Грустно быть ей совсем пожилой.

То шутливо шепнет: «гули-гули»
голубям, что как будто уснули.
(голубям, что в тени прикорнули.)
И ветвям, что едва всколыхнулись
мягко, плавно помашет рукой.

2. Вновь припомнит такой же живой
как сегодня – лучащийся март.
Все в душе – и задор и покой,
как на самой просторной из карт

Духа обетованной страны.
И средь звонкостей и тишины
ноткой памяти в ней прозвучат
все смешинки растущих внучат,

И ее непослушных ребят,
что за партами ярко пестрили…
Столь несхожие, но все ж – любили,
и звенели, светло щебеча.
И … взрослели… Ах, если б начать
всё разочек ещё… Впрочем – нет.
Тих и зыбок рассеянный свет.
Всё сбылось, как дано. И назад
не отпустит сегодняшний март.


     «Смуров: «нешто он по-французски-то знает?
       Вася: «Где, дяденька, знать! Так, для блезиру лежат книжки»
      А. Островский  «Утро молодого человека»

       СНЕДЬ И ДУХ

1. Шаг. Ещё .– Легковесной походкой,
несмотря на немалые годы.
Чуть овеяна влагой природы.
Новостной озадачена сводкой,
что в толпе обсуждал дошлый люд.

Возвращается в скромный (в тихий) уют –
Небольшой и спокойной квартиры,
в коей вся тишина частей мира…
Здесь чертёнок с улыбкой сатира
из-под коврика – шмыг… -"... не беда –
«в тихом омуте водятся…» - М-да"".

2. Оставляя плащ, обувь в прихожей.
Улыбаясь прогулке погожей.

Скаламбурила, да, но не плоско,
и конечно нисколько не жестко.
Ведь она же совсем не задира.

С книжкой полки любовно пылинку
сдув, смахнув со страницы  искринку (былинку).
Эти книжки здесь не для блезиру.
И Островский ей в общем – знаком…

Был один молодой человек,
Но забыт, как истаявший снег…
А Островский писал не о нем (не о том)…

Дома… словно с души снежный ком. –
Не просты уж ей стали прогулки.
Хоть приятны дома и проулки (переулки).

Только мир уж наверно не рухнет,
коль заглянет она и на кухню.

Вынимает из сумки неброской
молоко, сыр, насущный свой хлеб.

Разбирает нехитрую снедь.
А в душе – свечи плавятся воском –
Век златой, но без лишнего лоска.
А еще в ней – блистающий – Феб.
И Парнаса лёд, пламень и медь.

В ней связуют священным союзом
части света изящные музы.
А у крайней – глаза каторжанки.
Что ж – наверно – виднее – с изнанки.
А другая читает ей  танко.
Что ж, должно быть, знакома с Басё.
В мире грез ведь случается – всё.


     ПУТЕШЕСТВИЕ

1. Ей Эфтэрпы, Эрато, в союзе
дарят жизни тончайшие узы.

Что поделать – есть яркие чувства
пестроте не в угоду и веку…
Ведь она представитель искусства,
что пытается быть человеком. –

Душ восторженно скромный целитель, –
просто – вдумчивый школьный учитель.
(проще – самый обычный учитель.)

2. Но «увы или ах», словно в драме
иль комедии… иль в наважденьи…

знает, что есть в Шекспировской драме,
и в таинственно-ярком «Сезаме»,
в живописно-волшебном Сезанне,
или в пушкинской «Пиковой даме»,
свой сизифов обманчивый камень…

Есть в любом грандиозном твореньи
нечто большее, нежели мы
у  творцов забираем (урываем) взаймы.

Нечто – между всех стран(строк.). Только – визы
нам творцы не дают – за кулисы.

Но таинственней нет и реальней
путешествий, чем мир наш (тот) фатальный.

3. К сожаленью ли, к счастью (что – горше) –
эта женщина чувствует кожей
то, что ветры нам пели веками,
неминуемо зная чуть больше,
чем положено ей "по программе".

Дело вовсе не в том, что порой
размышляя о глажке и стирке
вспоминается даме седой,
как «ходили в кино на протырку».

Просто – Богу, и Сыну, и Духу,
и природе, и тонкому слуху,
и науке… и даже искусству,
доверяя и память и чувство

отдает всю себя, чтоб – суметь.

И не хочется ей умереть.


         ЖИТЬ

Эта женщина хочет – пожить.
Нона зыбко прядет жизни нить,
молода, как у Марко в мечтах,
с яркой искоркой неба в глазах.

Живописное то полотно
очень внятно запечатлено
репродукцией в тоненькой раме,
что скрепила своими руками.

Средь других, так любимых картин,
а, точнее, живых инсталяций,
что спасали от многих рутин,
ипохондрий и чуждых оваций.

Что сегодня спасут от седин.

Украшая не только лишь стены,
но всей жизни насыщенной сцены.


         ПРОСИЯТЬ

Свет сочат в уголке Образа
(Источают тепло Образа)
глубиной, будят в ней чудеса.
И на Ликах как будто – слеза.

Эта женщина любит молчать,
светлой памятью тихо дышать.

Вам она в тишине улыбнулась,
чуть иконы губами коснулась.

И вздохнула от нежного счастья.
День в единое слил мира части.

Благо, есть ей, кого вспоминать
и любить, и для них – просиять.