Русалка Маша

                Купается фея в Дунае,
                Как прежде до Марко купалась,
                А Марко уж нет живого,
                От Марко лишь песня осталась.
                (Из песни моей юности)

Про русалок нынче нет, не говорят.
Если скажут, то потом о них молчат.
А русалки в реках жили и живут,
И людей к себе на дно они зовут.

Ваня с Машей обещали вместе быть,
Обещали до конца они любить.
У родителей же свой на то был сказ,
И исполнить каждый должен был приказ.

Не на Маше, на другой Иван женат,
На богатой, на постылой, он не рад.
А Мария слёз немало пролила,
В вечер лунный на рек; она пошла.
«Речка, речка, ты меня к себе возьми,
Мне разлуку с Ваней просто не снести,
Без мил‹го не хочу на свете жить,
Мне другого всё равно не полюбить.»

И девица в реку дальше отплыла...
И к себе река девицу приняла.
Хоть искали Машу, только не нашли:
Утопилась от несбывшейся любви.

В тот же вечер три русалки, три сестры
По реке поплыли, молоды, шустры...
Вдруг увидели девицу в глубине,
Опускалась, и лежать бы ей на дне.
Тут одна русалка строго говорит:
«О девице у меня душа болит.
Она тёплая ещё, есть шанс спасти,
Не назад, другое что-то обрести.
К Водяному вместе с нею поплывём,
Он же дядька наш родной,
Нас пустит в дом,
Мы попросим: пусть девицу оживит
И в русалку нам сестрою обратит».

Водяной с женой укладывались спать,
Вдруг в дверь дома кто-то громко стал стучать.
Отворили – три племянницы его,
Да четвёртая, девица с ними что ль.

Снова старшая русалка говорит:
«Дядька, милый, ты девицу оживи!
Пусть четвёртой станет нам она сестрой,
Пусть русалкой будет больше вновь одной!»

Водяной не стал минуты зря терять,
Над девицей стал кружить и колдовать.
Вместо ног вдруг у девицы стал плавник,
И русалкой она стала, как те три.
Ожила русалка, на других глядит,
И душа у ней как прежде не болит.
«Это сон – она сказала, - я проснусь,
На реку пойду и в ней я утоплюсь».

Новоявленной русалке Водяной:
«Ты не спишь, девица, буду «крестник» твой,
А племянницам-то ты теперь сестра,
Я русалкой быть тебе наколдовал».

Поглядела Маша – вместо ног плавник;
«Знать, не сон это, и жить теперь средь рыб...»
«Ну и пусть, - решила, - всё не средь людей»,
Где с любовью ей не справиться своей.
Как легко она в воде-то поплыла,
Три сестры за ней поплыли... «Не со зла
Я в реке-то утопилась, - говорит, -
Но теперь моё уж сердце не болит».
Вот на верх воды поднялись вчетвером
И поплыли те русалки, а потом
Стали все они играться и плескать,
В водной глади бултыхаться им под стать.
Молодые же все были, кровь кипит.
Всё купались, всё резвились, вдруг кричит
Водяной: «Уже довольно вам плескать!..
Лучше дайте старожилу-то поспать.
Пожалейте-ка вы дядьку своего,
Ведь в воде-то очень слышно. Что с того?..»
Водяной своё сказал и враз исчез;
А русалки: «Ха-ха-ха, он будто бес!..»
Продолжали всё купаться и нырять,
И у них задора, прыти не отнять.

                16 февраля 2015 г.
                Эпилог
Раз пошёл купаться на реку Иван,
Вдруг поднялся сильный ветер ураган.
Он нырнул в реку - русалка там была,
Это Маша, всё ж, Ивана дождалась.
С этих пор никто Ивана не видал,
Посчитали: утонул иль пропал.

Ночью лунной девы плавали в реке,
То русалки наслаждались в тишине.
                26 февраля 2015 г.