Глубинка

   Посвящается развалу страны Советов!
При Горбачевской перестройке.
90-е годы 20-го столетия.

 

 
Этот край Родины моей,
Это земля моих предков.
Где хранится вечная сила в ней!
И в недрах ее полей и лугов.
 
Там находим мы обитель в ней;
Жизнью птиц и зверей,
И всех живущих миром людей;
Ибо она благочестива,
Наша родная кормилица.
 
Вечная прародительница;
Наших будущих в ней жизни дней.
В мире живущих наших детей.
В продолжения всего житья.
 
На этой вечной бренной земле;
В сущности века как бытия.
В глубинки той станицы ныне
Немало проволочек развелось.
 
Меж тем немало их собралось;
Из-за этих неурядиц,
Появилось так ряд путниц,
В пору жизни снарядилось.
 
За явью той бедно ли худо,
Богато ли иль белогрудо;
И в дорогу нарядилось;
Но все же живет, как чудо.
 
В бескрайнем в том родном краю;
По воли полно раздолью.
В глухой в той нашей глубинки,
Решается проблемы волынки.
 
С судьбой играют на выживание,
В жизни непростой живется ныне.
Что более уже люд немолодой,
Старческого возраста покорной.
 
Еще содержит живность и скотину,
Полно бережет из рода в род почину.
Неприхотливый к тому живет в нем народ,
В общем, полют свой частный огород.
 
Ибо то их завет к себе,
Ради той жизни на земле.
Наша кормилица, матушка земля.
Вечные ее труженики дня.
 
Без нее не могут жить они:
Ведь в нем кормятся сами,
И накормят нас с вами.
Живучим трудом не земельным,
 
И грядущим по земле своеобразным.
То сегодня в глубинки Родины моей!
Что опустели села в безлюдности,
И стало пусто там в селении.
 
Остались лишь одни старики.
Да может, у кого еще и внуки;
Гостят там на побывки.
Их мысли всего так далеки.
 
И еще верят в корни свои старики.
Не верят в безысходность,
Ибо жизнь можно распутать.
Трудно порой им в прихоти,
Что в обиде ворчат над собой,
Там и сям иссякнут силы порой,
Но при встрече с отроками
Молчат об этом даже, и нет речи.
 
Старческая мудрость в ране,
Не переступает порока грани.
То видно им это не морока,
Лишь раны зарастают пеленой,
Что вернулись их дети домой.
 
Ибо блаженны в той радости,
Полно чувством их нежности.
Улыбается искренне с порога,
Что достается им так дорога.
 
Открыты в жалости малости,
Исчезли тени изрядной усталости.
Лишь во всем суетятся порой,
Непривычной ситуации не простой.
 
Радуясь, что их дети в радости,
Все же слетелись на прибавку,
Радетелям своим на побывку;
Те радуются и никак не радуются.
 
Этой встречей долгожданной;
Все вокруг ожило кругом;
Своим всем тем нутром;
Как былые в те времена.
 
И радостью своей миром полно.
Рады тому, что не забыты они,
Дабы помнят еще об них их дети.
Для гостей своих долгожданных.
 
И дней и ночей ими не спавших.
Там ныне им испекут пирогов,
Истопят баньку из нежных паров;
Все как на блюдечке преподнесут.
 
Все из своих припасов то достанут,
Все, что есть из подполов и чуланов.
А потом накроют столы из сборов,
Из самых нежных земных даров.
 
Чем подарила им родимая матушка земля!
Устроят свой пир на весь мир,
Ибо будет полон в радости в том;
Криком и смеха заполнится дом.
 
Что бурлит оно в этот час разом.
И им хватает малой малости,
Для жизненной старческой радости,
Ибо они рады этой в жизни шалости.
 
Им этого надолго хватает,
Чтоб их снова не докучает.
Радостью чад своих увидеть,
Своими теми глазами поведать.
 
Знают! Испытывают! Но молчат!
Ведь упорно боятся отроков огорчить,
В бедах своих ту боль им докучать.
И лишь желают с ними провести.
 
Остаток дней с детьми в памяти унести,
Хотя бы часок, хотя бы денек другой.
И главное им тот факт понять:
И ближе к себе его принять.
 
Что они так важны,
Детям своим еще нужны.
Ибо не могут жить без них,
Без старцев своих.
 
Идет у них разговоры и речи.
Их сердца полны горести.
В расставание наворачивают слезы,
Что разъедутся их гости дорогие.
 
И снова останутся они одни.
Как мечты той новой встречи,
Уже ждут как вечности.
 


06.17 г.