Последний стропальщик союза

 
             ХАНТАЙКА-РЕКА.

 

 "Над Хантайкой жарки"...- заунывно вещал,словно шаман камлающий,бьющий в бубен,
вновь и вновь повторяющий свои бесноватые заклинания ,вводящие окружающих в состояние транса, нескладный очкастый поэт с опереточной  фамилией  Оперет.
   Он считался единственным поэтом в стройотряде Второго московского мединститута имени Н.И.Пирогова.Девочки восхищенно хихикали вслед его женоподобной фигуре с необычайно широкими бедрами.В потных ладошках они сжимали букетики этих самых жарков скромных полевых цветочков ,единственного украшения Таймырской тундры.
 На дворе был июль 1971 года.Месяц назад перешедший на третий курс Виктор Соромицкий еще тащил тяжеленный рюкзак по гладкому полу аэровокзала на Ленинградском проспекте.В нем были банки тушенки и сгущенки, флаконы ребудина,якобы спасающего от комаров и прочего кровососущего гнуса.

   Он тут же сочинил :

   И на голову вылив пузырек ребудина,
   Ты из гнусного леса выходил невредимым.

  Готовясь к великим испытаниям , он приобрел черную телогрейку,обрил голову и стал похож на одного из бесчисленных обитателей зон и лагерей.
   Приторный толстозадый Очерет не знал, что в толпе,внимающей графоману есть и
двое вполне профессиональных поэтов.
   - Почет и уважение!- Всегда приветствовал Оперета пожилой прораб,ветеран полярных конвоев,сохранивший с тех пор американский офицерский ремень со звездой на пряжке, который студенты тщетно пытались у него выманить за пару бутылок водки.
  Остановку для дозаправки ИЛ-18 делал в столице республики КОМИ Сыктывкаре. Студенты дружно шли от аэропорта в город по утреннему шоссе,
 заполненному этой белой ночью выпускницами местных школ.Это была ночь после выпуска.Красавицы с широкими пухлыми мордашками и курносыми носиками улыбались студентам.
    Самолет приземлился в Норильском аэропорту Улыкиль,где была пересадка на вертолет.Это был военный борт.Стройотрядовцы расселись вдоль стен,как десантники.
Летели всего час до Снежногорска,конечного пункта путешествия.На планшетах проектировщиков это был коммунистический город будущего - мечта утописта Кампанеллы.Центральная улица на проектах была перекрыта стеклянным фонарем,под которым бульвар с пальмами в кадках и фикусами.
   Хантайская ГЭС в этой глухой тундре должна была снабжать электричеством Норильский комбинат и какие-то таинственные секретные военные объекты.
   Над административным  зданием красовался огромный кумачовый плакат, возвещавший немного нимало о том,что" Хантайская ГЭС работает на коммунизм!"
  И коммунизм,голубая мечта человечества, вдруг показался совсем осязаемым,
как в стихах кого-то из фронтовиков-ифлийцев:

 " Наперевес с железом сизым и я на проволку пойду.
  И коммунизм опять так близок,как в восемнадцатом году!"

   Виктор потом продолжил тему:

"Ты прохрипишь в предсмертном стоне в глаза предательской капеллы,
что коммунизм, он был в ладони,как том Томмазо Кампанеллы!"

  Студентов сразу повели на экскурсию в машинный зал,который был вырублен внутри скалы-монолита.Две турбины уже вращались. Это было глубоко под землей,наверху ревел водослив,как Ниагарский водопад.Студиозусы прониклись величием стройки века.А пока учебный комбинат, курсы стропальщиков,уяснение коренных различий между командами "вира" и "майна".Через неделю были сданы экзамены,после которых пятерым студентам вручили новенькие удостоверения ВОСТОКГИДРОЭНЕРГОСТРОЯ.
  Виктор был счастлив. Он стропил и подавал на растущий гребень плотины бесконечные бадьи с раствором, работал,стоя в резиновых сапогах по щиколотку в жидком растворе разгоняя его вибратором по ячейкам арматуры.У многих лиц мужеского пола эти вибрации вызывали нечто вроде сладострастного ожидания.Хотелось застыть в этом положении, не двигаясь.
   -Прекратить мастурбировать!- орал бригадир по прозвищу Лягушка.Родом он был из болотистой местности в Вологодской области.Прозвище ему дали за то, что в столовой, когда на бригаду подавали котелок с оленьим мясом, он успевал выхватить с нескрываемой жадностью самые аппетитные кусочки, предоставляя остальным худосочные ребра почти без мяса.С ним пытались вначале бороться,перекидывая котелок мимо него вдоль стола, но он был неутомим в своей борьбе за белковую пищу, видно сильно поголодал в детстве в родном колхозе.Поэтому котелок сразу стали давать ему.Остальные давились от смеха, с наслаждением наблюдая, как это животное объедает своих товарищей по палатке.Он любил рассказывать самые омерзительные анекдоты.Кроме того он на второй день работы умудрился сойтись в обеденный перерыв с сорокалетней вдовой-крановщицей.А потом, отвратительно причмокивая, смаковал подробности своих совокуплений ночью в палатке.Рассказы эти украшались воспоминаниями о прежних победах, а также смачными деталями, например, как он опрокинул ее на кучу старых ватников в вагончике-раздевалке.
   В столовой однажды самой застенчивой, густо краснеющей по любому поводу девственнице вместе с гречневой кашей дали белковое воспомоществование в виде полного набора самца-вожака стада,а именно детородный орган с двумя крупными яичками.Она,испуганно прикрыв тарелку руками,минуту дико озиралась по сторонам, но Лягушка, полагая , что она посмела перехватить у него,бригадира, самое лучшее мясо, отдернул ее ручонку, вызвав гомерический хохот присутствующих студиозусов, половина из которых была невинна, как и счастливая обладательница
 этого мужского сокровища.Девушка резко вышла из-за стола и выбросила содержимое тарелки в раскрытое окно, где за пищу стали драться два шелудивых пса, всегда дежурившие возле столовой в надежде подкормиться.
   Жили двадцать человек студентов в огромной палатке к которой пристроили крыльцо.Рядом разбили палисадник. По примеру чеховского "Дома с мезонином" жилье
назвали "Дом с мезенхимом".
    В качестве культурного мероприятия всем запомнился приезд актера Дворжецкого,
сыгравшего тогда капитана Немо и генерала Слащева в экранизации булгаковского "Бега".Бывший фельдшер из \Омска, почти коллега. Девочки восторженно брали у него автографы.Он довольно скоро умер от сердечной недостаточности.Еще раз Виктор встретил его у метро "Новослободская". На стоянке такси Виктор был первым по очереди.От подъехавшей машины его неожиданно оттеснил лысый долговязый мужчина.
Виктор попробовал что-то возразить, но незнакомец вдруг обернулся и грозно посмотрел на толпу страшным взглядом преступника из фильма "Похищение Святого Луки".Виктор испуганно отшатнулся, ибо в этом страшном взгляде почудилось и безумие белого генерала Хлудова-Слащева.
            ВУНДЕРКИНД.



   На первом курсе женился один чернявый красавец из группы по кличке "Уховертка",носивший щегольские закрученные кверху чапаевские усики,  напоминавшие насекомое, именуемое в просторечии двухвостка.Его женила на себе бравая пятикурсница, не хотевшая возвращаться в провинцию.К окончанию института замуж за провинциалов выйдут все москвички, даже самые страшненькие.Назад на периферию никто не уехал.
   В стройотряд не попали самые лучшие и креативные люди с первого курса, они
его не окончили, вылетев насовсем или взяв академотпуск.Это были настоящие пассионарии по Льву Гумилеву, моторы нации.
" Если у нации нет вождей, ее вождями становятся поэты"-написал в 1934 году в Канаде украинский националист Евген Маланюк.
Это были настоящие поэты, хотя не все из них писали стихи.
   
  Самым крутым был вундеркинд Шохов.Виктор поступил в институт формально в шестнадцатилетнем возрасте, но в октябре ему исполнилось семнадцать.
  Шохов, сын академика Сибирского отделения РАН, в четырнадцать лет поступил на
первый курс матмеха новосибирского университета, но был отчислен в конце второго
курса за пьяную драку из-за девицы.
                Он решил стать медиком, ибо прочитал еще в
детстве "Остров доктора Моро" Герберта Уэллса, где его любимым героем был не
профессор Моро, вивисектор,делающий из животных подобие людей, а пьяница доктор
Монтгомери, выгнанный из добропорядочной викторианской Англии на этот затерянный
в океане остров, где продолжал пьянствовать со слугой Млингом, человеко-собакой.
  Они сразу познакомились как самые младшие в группе.Беседуя, вышли во двор
бывшего второго московского университета, распавшегося на педагогический,химико-технологический и медицинский институты. Они пошли в столовую педагогического.
 Этот областной институт окончили Юрий Визбор, Ада Якушева, Юлий Ким и многие
другие барды.
  - Они выступали у нас в академгородке, у меня есть магнитофонные записи!
  - Я их никогда не слышал,- признался Виктор.
  В  дореволюционном здании с огромными стеклянными фонарями над обширным вестибюлем располагался и знаменитый Дарвиновский музей, в котором так хорошо было учить биологию.Кроме того там часто выступали известные барды.
  Шохов жил в общаге алексеевского студгородка возле ВДНХ.Там впервые Виктор приобщился к бардовской поэзии.
   Потом была знаменитая контрольная по высшей математике, когда Шохов написал всей группе четыре варианта ответов минут за десять.Преподаватель, все понимавший, вышел на минутку из аудитории и все получили заветные листочки.
Виктору, ненавидевшему математику, эта контрольная, как кошмар будет потом сниться всю оставшуюся жизнь, во сне он ни разу не сдал этот зачет, несмотря на то, что родители по какой-то невероятной глупости зачислили его после восьмилетки по блату в школу с физико-математическим уклоном.Он еле-еле получил тройки по алгебре, геометрии и физике.Его одноклассники поголовно поступили на математический факультет МГУ, в МАИ и Бауманку.Один Виктор попал в медицинский
по простому принципу: мальчиков было там в три раза меньше чем девочек.На экзамене по физике он не смог назвать направление вращения какого-то электромагнита.Преподаватель попросил показать,как Виктор открывает бутылку. Вот так!
Ему поставили четверку.
   По такому же принципу его одноклассника, страдающего дальтонизмом, родители, простые работяги, заставили поступить в Суриковский институт, наивно полагая,
 что, став художником, он научится различать красный и зеленый цвета. Институт он
закончил.Его работы в черно-белой графике потом стали известны по всему миру.

   Вся группа получила зачет.Зимой Шохов заскучал.Он обошел театры и музеи.В баре
на Арбате познакомился с каким-то типом в белогвардейской форме.Распространял самиздат. Почувствовав за собой слежку, внезапно бросил институт.
   Поезд уходил в Новосибирск, навсегда унося вундеркинда  Шохова.Его провожали
как героя, спасшего группу,избавившего всех от страшного дифференциала и бинома Ньютона.Другие группы переписывали эту контрольную по несколько раз.

- А как ты насчет баб?- бесцеремонно спросил Шохов.Виктор смутился . Сопляк был младше его на год, но явно поопытней.Опыт Виктора ограничился поцелуями в пионерлагере "Лесная Республика" с пионервожатой Наташкой, которой тогда было лет семнадцать.Почему она выбрала его, он сначала не мог понять.Все началось в походе. Они возлежали у костра. Кто-то играл на гитаре:"Рыжая, рыжая, ты на свете всех милей.Рыжая,рыжая, не своди с ума парней..."Наталья была именно рыжая и свела уже с ума весь первый отряд.Когда все заснули, не спал один Виктор. Наташа лежала как-то неловко, перпендикулярно ногам Виктора.Он, помешивая угли в костре, где запекалась картошка, потерял равновесие и оперся ладонью на ее пах, туго обтянутый трениками.Он почувствовал тогда дикое возбуждение, она лениво приоткрыла один глаз, одобрительно посмотрела на его наглую руку и опять притворилась спящей.Виктор тогда не убирал свою затекшую шаловливую ручонку всю
оставшуюся ночь, изредка пошевеливая пальцами, испуганно замирая, когда Наташка сопела во сне.А потом она явилась в их спальню первого отряда, чтобы утихомирить ржущих фавнов, которые распаляли друг друга похабными анекдотами.Она грубо прикрикнула на всех, потом подошла к койке Виктора и присела на край.Виктора охватил одуряющий аромат ее духов и еще какой-то запах немытого женского тела.Он начал гладить руками ее ниспадавшие на его лицо волосы, распущенные до пояса.Когда вокруг стали раздаваться звуки, свидетельствующие о том, что пионеры съели на ночь богатырские порции картофеля, она вдруг наклонилась и поцеловала его в губы.- Правду говорят, что ты занимался боксом? - Правда.- А ты можешь набить морду одному парню?- Конечно.- Кому именно?- Александрову по прозвищу Алекс!- Да он перворазрядник, а я только год занимался.- Тогда обучи меня, я сама
дам ему по хамской роже!-Хорошо, завтра начнем уроки бокса...

     Утром здоровяк Алесандров с выбитым передним резцом подошел к Виктору после утренней линейки и бесцеремонно спросил: - Ты с ней целовался? Он не уточнил с кем именно, это и так было понятно, что ему уже настучали доброжелатели.- А тебе какое дело?- Она моя баба. Ясно? Ты к ней больше не приближайся, а то живым отсюда не уедешь, Пнял, падла!?

  Днем пришла Наташка, за обедом подложившая на тарелку Виктора лишнюю котлету.
Они с Соромицким направились в лес, вернее в рощу, примыкавшую к ограде лагеря.
Наталья была в превосходном настроении и напевала гимн: " Посреди лесов и пашен горит маяк.Это в лагере да в нашем вьется красный флаг!" Гимн этот имел похабное продолжение:" Вьется , вьется, в рот она дается..."
    В заборе откидывались две доски, приоткрываЯ лаз на волю, тааким образом можно было очутиться на танцах в колхозном клубе.Александров рассказывал, как он ночью драл скотницу на куче навоза.- Корову он там трахал, а не скотницу! - Уточнил его ближайший приятель, носивший сложную кличку "Головой о штангу".

 Когда Виктор тренировался в лагерной сборной, подошел вдруг этот хам и потребовал, чтобы Соромицкий накатил ему мяч под удар.Поскольку Виктор этого не сделал, тот вдруг заорал: "Живо, сука, а то возьму за ноги и трахну головой о штангу!
   Наташа попросила его показать, какие удары существуют в боксе.
   - Прямой, боковой и апперкот. Можно сразу отработать троечку, смотри, делаю замедленно: - С правой прямой в челюсть, выцеливая подбородок,левая идет на боковой ,  а правая сгибается в это время и подцепляет подбородок снизу. Обязательно хоть один из этих трех ударов проходит.Наталья на своих полных могучих ногах великолепно двигалась, с такими ногами ей бы цены не было в савате, где разрешены удары ногами в челюсть.Наталья вруг упала на траву, раскинув руки и рассыпав свои рыжие волосы и с прищуром призывно посмотрела на Виктора, который робко опустился рядом, не зная, что ему делать дальше. Она достала пачку Явы и закурила, что как-то оттолкнуло от нее Виктора. Сейчас она была тем, кем и должна была быть- рыжей дочкой типографского рабочего из издательства "Правда", а он интеллигентным сынком корреспондента этой самой главной в Союзе газеты.А дети загранработников хоть редко, но тоже в этом лагере попадались.В кустах раздался подозрительный шорох и мелькнули чьи-то грязные быстрые пятки.

   Вечером, когда расслабленный и мечтательно настроенный Виктор взбивал себе перед сном подушку, дверь в комнату распахнулась от грубого пинка. Вошли трое, молча и деловито направившись к Виктору.В центре, возглавляя шествие, шел Алекс. По его правую руку выступал "Головой о штангу", а по левую десницу крался некто по кличке "Цыган", в одиночку очень трусливый, это он сегодня днем вел слежку за Натальей.Они стали осыпать Виктора беспощадными ударами и пинками.Он закрылся в глухую защиту, выцеливая солнечное сплетение, которое Александров забыл прикрыть, размахнувшись, теряя бдительность, открытой перчаткой. Соромицкий тупо ткнул его в сплетение, вложив в удар всю ненависть.
Александров взвыл и согнулся пополам.В эту минуту в комнату и влетела пионервожатая. Она быстро подскочила к Алексу и нанесла молниеносно троечку, как учил ее днем Виктор, причем сломала второгоднику нос.Удары ее были слабые, но кровища хлынула как из ведра.На другой день была родительская суббота. Отец забрал досрочно Виктора домой.

   А Наташку он увидел еще только однажды, когда от ДК "Правда"отправлялся автобус на третью смену.Она показалась ему постаревшей и осунувшейся.Кто-то ехидно оповестил Соромицкого, что она сделала аборт от Александрова.Она что-то выговаривала лопоухому пионеру, потом не удержалась и выкрутила это ухо, как будто оно принадлежало обидевшему ее Алексу.Впрочем, это ухо было создано при-родой для подобных экзекуций.Но, когда автобус, медленно разворачиваясь,двинулся по направлению к Ленинградскому проспекту,она мило улыбнулась и помахала Виктору рукой, став моментально самой желанной на свете.Ее он больше никогда не встречал.
А Алекса зарезали через год в колонии для несовершеннолетних, к великой радости Соромицкого, почувствовавшего себя вполне отмщенным.


    Вся эта история мгновенно промелькнула в памяти Виктора,когда Шохов так хамски спросил его насчет баб.- Да, у меня была пионервожатая в лагере, промямлил неуверенно Виктор. - Лжет как Троцкий, а сам еще девственник,- пробормотал себе под нос Шохов, после чего Соромицкий его сразу возненавидел.

  На футбольный матч в Лужниках Шохов явился с двумя телками из Подольска.Он где-то подцепил и молодого однорукого англичанина.Вместо второй руки торчал протез в виде банального крюка, которым тот агрессивно размахивал во время стычки с спартаковскими фанатами.
  - Метафизично, - вскрикивал Шохов при каждом удачном действии ростовского центрфорварда Проскурина, - как метафизично сыграно!
  - Он что, физик? - спросила Катька, одна из подольских девиц, мертвой хваткой вцепившаяся в крюк англичанина.
  - Он первый курс физмата кончил,- прошептал ей на ухо Виктор.- Тогда понятно. что он все время про свою физику, достал,блин, уже! Вот Джон говорит все понятно:О кей и вери велл!

    Служа офицером в Тюмени, Виктор заехал на денек к нему в Новосибирск в 1976 году. Шохов окончил-таки Новосибирский мединститут и стал врачом-косметологом, гребущим немерянные бабки за свой непосильный труд.Он специализировался на лечение клеща-демодекса.
   Обычно он усаживал красивых пациенток за свой микроскоп и демонстрировал им их собственный соскоб с лица.
  - Демодекс, страшный, ужасный и иадовитый клещ, - нежно шептал он на ушко даме,- Вы только поглядите, милая, какие у него хелицеры и педипальпы, которыми он вгрызается в вашу нежную и живую ткань рожи лица!
    Ему платили любые деньги сверх таксы, очередь не иссякала, запись на три месяца вперед.Наш маг-волшебник, чудо-доктор. спасающий красавиц от уродующих
их ланиты отвратительных прыщей.Он назначал обычно мази, которые надо было заказывать в ветеринарных аптеках.




          РИАДУШКИН.
          

   Вторым всеобщим любимцем был некто Риадушкин, огромный сибиряк с тупым равнодушным лицом.Он проскочил последним по списку троешников. Парней, сдавших
экзамен еще хуже, чем он зачислили в микропедиатры. Потом эти дебилы успешно лечили советских детей.Одного из них Виктор встретит в Сургуте. К нему рвалась с претензией баба. Он назначил ребенку смазывать горло какой-то гадостью, после
чего образовались язвы.- Извините, концентрацию перепутал, не там запятую после ноля поставил в рецепте.

   Риадушкин прекрасно понимал, что учиться он не сможет. Он брал от жизни по полной. Мать не могла ему помогать из деревни, она вырастила его без мужа.Подрастали и две сестры.
   Он снял квартиру, не имея денег. В первую же ночь сошелся с пятидесятидевятилетней хозяйкой.Увидев ее, Виктор понял что 59 лет ей исполнилось
лет пять назад.Риадушкин спал с ней, погасив свет, и дополнительно отгораживая ее рожу подушкой. чтобы не видеть располневшее пенсионерское тело. Он представлял себе ту молоденькуя Машу из ее домашнего альбома, вывезенного из поверженного Берлина.Она была регулировщицей движения и спала с генералом в особняке на дубовой кровати с готическими спинками на чистых полотняных простынях.После первого совокупления с ней, Риадушкин сразу заснул. громко испортив воздух.
  Спешно получив студенческий билет, Риадушкин взял у дамы в долг без отдачи и отчалил в путешествие по стране.Билет до Киева в общем вагоне стоил пятерку.Он
положил ботинки в рюкзак под голову и залез на третий ярус.День помотался по
матери городов русских.Вечером на вокзале взял примерно за ту же цену билет до Одессы.Из жемчужины у моря была ночь до Львова.Нигде никаких гостиниц, спал он
только на третьих багажных полках, студента жалели  проводницы, некоторые брали к себе в купе.
  Во Львове он выпил бутылку горилки на лавочке, закусив украинским салом, потерял ориентировку, спросил у гарного хлопца:
 - Так я попаду в центр Киева?
 - Это центр города Львива! - угрожающе пробормотал парубок.
 - Да, я понял. Это бывший Лемберг...
    Удивительно, как его не побили.
   
   
   За первый курс он объездил Закавказье, Среднюю Азию, добрался и до Калининграда, который с вызовом именовал Кенигсбергом.

     Приезжая,он привозил сувениры старосте группы, отмечавшего его на лекциях. С помощью Шохова пытался сдавать зачеты. В лицо не всех знали, Шохов ходил на пересдачи вместо него. Заминка вышла только с запомнившим тупую физиономию Риадушкина доцентом Замарашкиным.   Дело в том, что семидесятилетний Замарашкин в прошлом году сделал предложение новой уборщице Маше, которая мыла его кабинет. Но та его отвергла.А теперь он узнал , что этот тупой ублюдок со лбом питекантропа не только квартирует у понравившейся ему женщины, но и спит с ней! ТЕПЕРЬ ЭТОТ ГАДЕНЫШ ВЕСЬ В ЕГО ВЛАСТИ! Он нагло не посетил ни одной лекции, не присутствовал ни на одном семинарском занятии. Он тупо лыбится, сжимая в потных ручищах бластулу из папье-маше, нагло утверждая, что это есть гаструла! Ни одного шанса сдать зачет  Замарашкину ни у кого в такой ситуации не было.
   Так наш веселый сибиряк был отчислен за академическую неуспеваемость.
  Очень горевал после отъезда земляка Шохов.
  Еще лет пять на кафедре биологии висела стенгазета. На ней была крупная фотография доцента Замарашкина с сидящим перед ним Риадушкиным, который нервно тискал в руках бластулу из папье-маше.
    Подпись под снимком гласила: "Идет заседание биологического кружка."
  На самом деле это Риадушкин в седьмой раз пытался сдать зачет по биологии.
После этой неудачной попытки он решил закончить обучение. Студенческий билет  объявил потерянным, после чего взял на него льготный проездной документ до города Хабаровска.Когда Виктор перешел на пятый курс, умер доцент Замарашкин.      
 Виктор пришел на кафедру биологии и с мясом выдрал фото с
Риадушкиным, который остался в его памяти вечно молодым.
     По слухам он был зарезан в Средней Азии неким турком-месхетинцем.Путешественник пригласил в кафе его молодую жену-казашку. Она носила светло-серые вельветовые брючки, туго обтягивающие до непристойности сексуальную тугую круглую попочку, на нее оглядывались все без исключения мужчины.Она мечтала убежать от мужа и выучиться на стюардессу международных авиалиний.Уверенный в себе Риадушкин показался ей человеком из столицы, который ей непременно поможет.
Мужа за глаза она называла Тупой Турк. Замуж ее выдали насильно, так как калым был уплачен.
   - Давай чухнем! - вдруг сказала она Риадушкину, обаятельно улыбаясь.
   - Не понял!
   - Ну удерем вместе в Москву.
   - Давай!
  На его месте ни один мужчина на свете ей бы не отказал.
  Но в кустах уже сидел белый от злобной ревности турок с национальным кинжалом,
зажатым в побелевшей правой кисти.

      ЛЕОНАРД.


    В середине второго курса в группе появился новенький.Это был жирноватый рано обрюзгший парень с длинными осклизлыми волосами соломенно-желтого цвета .У него было неприятное одутловатое лицо и маленькие хитро бегающие глазки за толстыми очками-лупами, ибо зрение у него было минус восемь.

   Девушкам он явно не понравился.
- Ф-фу! Слизняк какой-то! - заявила первая красавица группы Наташка.
 Леонард появился на их курсе, словно яркая комета на скучном небосклоне буден.

   Он прибыл из Киргизии, где проучился первый курс и взял академотпуск.Он был старше Виктора на три года, что в этом возрасте очень значимо.
    Отпуск он взял якобы по поводу хронического пиелонефрита, чем объяснял свою одутловатость лица.Виктор заподозрил, что на самом деле он страдал хронической гонореей.Вернее это был хронический гонорейной этиологии простатит.Через год он снова взял академотпуск на этот раз по поводу циклотемии, психзаболеванию, которое ус-
пешно имитировал, отлежав месяц в больнице имени Ганнушкина, он подчеркивал, что до него там лечился Есенин, ставя знак равенства между собой, никому не известным поэтом и этим всемирно известным кудесником слова.Равны они были только в алкоголизме.
  - Понимаете,доктор, проникновенно говорил он, глядя врачу в глаза, все у меня отлично.Учусь на пятерки, в семье все в порядкею Ждет любимая жена.Но гнетет какое-то чувство страха, кажется , что все это мне снится,а на самом деле все совсем плохо.Помните, как у одного из поэтов серебрянного века:

     Кружатся гнусные листы и не хотят коснуться праха.
     О, неужели это ты - все то же,право, чувство страха?

  На самом деле все обстояло ровно наоборот: бесконечные академические задолженности из-за прогулов.Десятки неотработанных хвостов по всем предметам.
   Правда анатомию он не пропускает, потому что Виктор , будучи дежурным, платит ему три рубля из своей стипендии в 28 рублей, чтобы небрезгливый Лео за него нашел в ванне с формалином нужный труп и доставил его на секционный стол.

Так он оказался на курс ниже.На каждом курсе он сидел по два года,
используя связи отца-генерала.Когда Виктор окончит курс, Лео еще будет трепыхаться на четвертом.Институт он так и не закончит, но это будет потом, а пока он торжественно следует по проспекту Мира вместе с Виктором, оглядывая всех встречных женщин и девушек, поучая своего юного друга, как обращаться с женщинами, в чем он большой специалист.
   Историю этого умного и талантливого человека Виктору всегда хотелось изложить на бумаге, хотя чужие ошибки почти никого не учат.
   После трагической гибели Леонарда Поциевского  в горах Афганистана, куда он попал как военный фельдшер, перенеся операцию по ликвидации своей страшной близорукости,отец отставной генерал  -лейтенант, смог договориться, чтоб его туда взяли.Он погиб как герой, отстреливаясь до последнего патрона от моджахедов, с которыми переговаривался на фарси,языке, изученном в детстве в Киргизии.

    Он родился в 1949 году в каком-то из степных гарнизонов Забайкальского военного округа.Поэтому он всегда, выпив, а пил он каждый божий день, запевал любимую песню:

   " По диким степям Забайкалья ..."

  Младенец имел руки необыкновенной силы, которая развилась таким образом.
Мать брала его с собой в офицерскую столовую, которой заведовала.
    Игрушек там в его распоряжении не было, если не считать алюминиевых ложек,которые он немилосердно гнул и корежил, в конце концов ломая,или завязывая узлом.Отец не чаял в нем  души, безумно любил своего отпрыска.
   Потом были скитания по бесконечным гарнизонам, командование армией в Средней Азии. Он поселился в Подмосковье, выйдя на пенсию в генеральском чине.

    Полное собрание сочинений Ленина и Сталина путешествовало с ним по всем гарнизонам, способствуя удачной карьере.Было видно, что этот перекусит прут в своей безусловной лояльности дорогой советской власти.
   Сталин стоял на самом видном месте на книжных полках, где другие выставляли Хемингуэя и Есенина.Выпив , он упрекал брежневский либеральный режим. в отсутствии должных дисциплины и железности в рамках которых и прошла жизнь этого бравого вояки.Он хотел отдать сына в ВМА имени Кирова в Ленинграде, но того подвело зрение, ибо он слишком много читал, перелопачивая все гарнизонные библиотеки.У него была своя библиотечка. которую Лео буквально носил с с собой:
воспоминания и размышления железного сталинского маршала прожигателя дивизий и
стихи любимого поэта Николая Тряпкина:

        Пускай ты слишком был хитер и врал вот так!
        А время вымело,как сор,тебя,чудак.
        И вот уже вода и тлен сжевали твой лукавый хрен.
        Увы, брат, Черчилль Уинстон, любезный сэр.

        А ты и сам был по смертям великий спец.
        И все же всем - и вам, и нам - один конец.
        А вы на бойню шлете нас, увы,брат,сэр.
        И как дрова кладете нас,увы, брат, сэр!


     - Это ведь эзопов язык, крамола, он Сталина имеет в виду! - волновался Лео.
     - Что имею, то и введу, - как эхо отвечал Виктор.

   Итак они шли по Сретенке, молодые и красивые, еще живые.А до Афгана еще почти восемь лет.До последнего патрона в стволе табельного пистолета "Макарова"...Который он пустил себе в лоб, получив посмертно орден "Красной звезды" который был вручен отцу героя.

   Виктору достанется его дневник в котором молодой человек писал, что мечтает стать великим врачом, вторым Пастером, открыть средство против рака, чтобы "Перед золотым пятидесятиметровым памятником Леонарду Поциевскому стояла маленькая серебрянная фигурка коленопреклоненного человечества!"

   Мать давала Виктору рубль в день, на который он умудрялся сходить в кино за 25 копеек вместо утренней лекции и съесть в столовой эскалоп из свинины с компотом.
На сегодня он свои деньги уже потратил, и Лео повел его в кафе.Виктора удивило, что чек за угощение Леонард бережно положил в портмоне.
     - Для отчета перед женой,- заметив удивленный взгляд Виктора, вообразившего, что он когда-нибудь предъявит ему для оплаты этот чек, объснил этот своеобразный человек.На станции Москва-Каланчевская они ждали жену, приезжающую по Белорусской ветке.Из вагона вышла рослая, похожая на Екатерину Вторую, величественная белокурая дама. - Леонард, почему без цветов! - громко возгласила она, не обращая внимания на Виктора. И Лео как-то сразу скис, мелкотравчато засуетился, малодушно оправдываясь за свою нешуточную оплошность. Они поженились неделю назад, Леонарду была нужна нормальная московская прописка.

  В дипломате у Леонарда был джентельменский набор: томик Николая Тряпкина, стетоскоп и тонометр.За деньги он готов был измерить давление любому встречному, нарабатывая на ежедневный шкалик водки.Он незаконно сделал себе личную печать, по окружности которой была надпись Леонард Поциевский в середине гордо стояла надпись "ВРАЧ", которым он так никогда и не стал.Далее шли краденные в поликлинике бланки рецептов.За умеренную плату он брался вылечить любое заболевание, специализировался в основном на гонорее.С помощью аскорбинки и подводного влагалищного массажа он брался сделать аборт на небольшом сроке беременности стопроцентно криминальный.Незнакомым он представлялся доцентом Фрунзенского мединститута, что его как-то подвело в одной малознакомой уголовной компании.Он выбрал себе в собутыльники какого-то душегуба-убивца, чье лицо уродовало огромное родимое пятно, какое не вывести и сейчас в двадцать первом веке.Это была особая примета во всех милицейских картотеках страны, конечно, человек мечтал от него избавиться, что и предложил ему Лое, выписав за сто рублей рецепт для лечения чесотки.Убийца расслабился, две проститутки выразили профессору свое полное расположение. за что он пролечил их от гонореи всего за четвертачок.Когда безобразный струп отпал лицо человека, на руке которого была татуировка "Раб Хрущева," еще больше обезобразилось.Уголовник обещал кастрировать "профессора" личным ножом с наборной рукояткой, но того и след простыл, неделю он отсиживался в подмосковном доме отца.
   В знаменитом дипломата всегда была дежурная бутылка портвейна "Три семерки" и пустые пивные бутылки, которые он подбирал по дороге на случай утренней опохмелки.Лео с супругой снял однокомнатную квартиру.Явившись в гости, Виктор обратил внимание на банку с чем-то красным.- Это у моей жены случился выкидыш в ванной.Я это сохранил и изучаю, рассматриваю под микроскопом. - Ты настоящий медик.После этого они поехали к любовнице Леонарда. Контора, полная скучающих секретарей-машинисток, располагалась в бывшем купеческом особняке в глубине обширного зеленого старомосковскаого дворика. К подъезду вела широкая аллея. Когда ней появился величественный Леонард с дипломатом в сопровождении Виктора скучающие барышни облепили подоконники на всех трех этажах этого безусловно нужного стране учреждения. - Слушай, Томуська, а твой-то ничего, похож на артиста Любшина!- Да это не мой, мой тот , солидный..- Да твой тоже ничего, но полноват, понимаешь...Тамара недовольно поджала губы. Комментировала все Аллочка, которая успела уже обегать все окрестные парфюмерные магазины.В молодости Тамара была солисткой ансамбля "Гусляры."Когда выступление завершалось дракой, она снимала туфли на шпильках,беззвучно подходила к дерущимся и хладнокровно ударом каблука в затылок вырубала противников.Переспала она тогда и с несколькими иностранцакми, интересующимися подпольным русским роком.Весьма неосмотрительно он а рассказала об этом Леонарду. Спустя год, она станет его второй женой. Виктор неоднократно сможет
 наблюдать такую сцену.Пьяный Леонард достает свой паспорт, демонстрирует в нем штамп о регистрации брака. Он меланхолично перечисляет: Соединенное королевство Великобритании и Северной Ирландии, Италия, Франция. Потом он бьет Томуське пощечину и кричит: - Испоганил свой паспорт клеймом международной проституции!

     СВАДЬБА.


  Сашок сел за драку со студентами стройотряда, строившего коровник в родном колхозе "Красный октябрь".На танцах в клубе погнали наши городских.Санек был
в ковбойской шляпе и кирзачах. Ему тогда стукнуло пятнадцать.
 Когда началась драка,он быстро сбегал в избу и притаранил дедушкину шашку.
  Один здоровенный студент-боксер вырубил шесть наших.Сашку дружбаны закричали:
     - Рубай студня!- Санек и рубанул с оттяжкой, как учил на соломенном чучеле дед, служивший у генерала Шкуро, а потом у Буденного.
     Перерубил тому здоровенному студенту ключицу.Он сидел сначала в колонии для несовершеннолетних, где прошел начальную бандитскую подготовку, потом на взрослой зоне, где поучился в уголовном университете.Сделал себе первые татуировки.
    Леонард познакомился с Сашком на пивной точке, через пять минут его пригласили на свадьбу сестры Сашка в деревне.
    Виктор для понта носил  дедовский пиджак с огромными подбитыми ватой плечами по моде пятидесятых. Леонард отрекомендовал его как вице-чемпиона по запрещенному тогда карате.
    Заморозки, первый снежок, чернозем.тоска голых деревьев.
 Народ пил сизый самогон. Леонарду и Виктору как городским интеллектуалам принесли бутылку водки.
  Когда Виктор шел во двор перекурить, он услышал сзади громкий шепот:
- Руки-то у него вроде нормальной толщины,но плечи...Манька, посмотри какие плечи! Слух о каратисте быстро распространялся.
     Из-чего-то произошла внезапная ссора между новобрачными.Невеста выскочила из спальни в розовой кружевной комбинации и побежала на улицу босая, заперлась в сортире. Она кричала. что покончит с собой из-за этого жлоба.
     За ней ринулась пьяная горланящая толпа. Будку вместе с невестой опрокинули.
Разверзлась выгребная яма, куда и угодили наиболее активные гости. Они, отчаянно биясь в дерьме, пытались вылезти, мешая друг другу.
    - Виктор, Леонард, вы же интеллигенты, разберитесь, - кричала вышеупомянутая  Манька.
 Они вытащили из лежащей на боку будки растерзанную невесту и потащили в дом. Она визжала и активно сопротивлялась.
 Позже Виктор нашел на своем левом плече глубокие следы зубов. Невеста его укусила.
   Леонард процитировал Блока:" И пусть в угаре страсти грубой он не заметит сгоряча твои оттиснутые зубы глубоким шрамом вдоль плеча..."


       ВОНЮЧИЙ ХОМЯЧОК.


   Первым в группе сошел с дистанции некто по прозвищу "Вонючий хомячок".Он не прошел через горнило первой же сессии. Имени и фамилии его никто не запомнил, однако на выпускном вечере кто-то произнес " Вонючий хомячок", и все дружно заржали, ясно представив себе маленького человечка в испуганно посверкивающих золоченых очочках.Этот субъект ни разу в жизни не чистил зубов, поэтому изо рта его исходило ужасающее зловоние.Он боялся всего на свете, лоб его постоянно был покрыт испариной страха перед прошлым,настоящим и будущим.
    На любой зачет он всегда приходил первым и убывал последним. Он выгадывал и выжидал в коридоре, что преподаватели под конец максимально выдохнутся и не
будут особенно долго мучить его. несчастного маленького хомячка.
    - Ну как?! Ну что?! - эту фразу постоянно выкрикивал хомячок, подбегая к выходящему из аудитории сдавшему зачет студенту, обдавая того зловонным дыханием и хватая липкими от пота ладошками за лацкан пиджака.Когда его отчислили после первой же сессии, вдруг всем стало ясно, что это был самый вульгарный и натуральный дебил, непонятно каким чудом сдавший приемные экзамены.Он на спор съел дождевого червя и умер через год .от перитонита в страшных мучениях.Злые языки говорили, что это червь его доконал.


   ДОКТОР ФАКК.

  Это был человек, не скрывавший, что он потомок Пушкина от какой-то крепостной девки.Кожа его была смуглой. Светлые негритянские волосы завивались мельчайшими
завитками .Губы были необыкновенно толстыми и явно негроидными.Это был как бы белый негр, унаследовавший от своего предка бурный сексуальный темперамент.
   Он интересовался венерическими болезнями.  Посещал кружок на кафедре, откуда выкрал муляж полового члена с твердым шанкром, который поместил в комнате перед кроватью.Когда он приглашал к себе девицу, она садилась на кровать, ибо в комнате был еще только стол.Когда жертва опускалась на кровать,створка на шкафчике над столом внезапно распахивалась,вспыхивала подсветка органа.
   Ошеломленная  посетительница оказывалась в его объятиях. Был еще купленный в театральном магазине светофильтр, высвечивавший бар, украшенный пустыми пачками
 сигарет "Кемел" и "Филипп моррис."В баре красиво мерцала единственная бутылка портвейна.Он имел дело с двумя категориями: строхуила и кишка. Кишка имела какую-нибудь красивую часть тела.У другой категории ничего симпатичного не было.Зато она никогда не отказывала, так как других претендентов на обладание ее сомнительными прелестями не было.В рюмку девкам он добавлял снотворное,как-то он похвастался, что на одну бутылку дешевого вина поимел несколько бабцов.С целью экономии он снимал каморку под лестницей у дворника, в которой тот раньше хранил свои лопаты.
Предприниматель стал за деньги пускать на час посетителей с девушками.На два часа за двойную таксу.Этим он оправдывал свои расходы на жилье, еще оставалось и на скромное пропитание.Понятно, что курса он не закончил,  но подрабатывает нелегальным лечение триппера.



           ОКСАНА.

    С ней Виктор познакомился на сестринской практика.Девушка работала санитаркой в кардиологии, чтобы заработать хоть какой-нибудь медицинский стаж с целью поступления в медицинский институт.Судна с нечистотами ей быстро надоели.Она ударила почтенную заведующую отделением Сару Соломоновну  уткой с мочой за то, что та ей сделала вполне справедливое замечание о невозможности курения простой санитарки во врачебной ординаторской.
    Если бы наша планета была населена только двухметровыми людьми, она бы по праву занимала место Мерилин Монро. Оксана была даже красивей, поскольку никакой пластики носа не делала, в отличие от этой актрисы.Но ее портил рост в сто девяносто сантиметров.У себя в Днепропетровске он играла в команде "Сталь".Теперь перевелась в московский клуб "Серп и молот".Этот завод представлял то же министерство.
    Семнадцатилетняя красавица увлекалась идеями молодежной революции 1968 года.
Носила значок с портретом Че Гевары. Обожала "Роте армее фракцьон" ультра-левую террористическую немецкую группу .Ее возглавляла Ульрика Майнхофф. Костлявая горбоносая баба, похожая на ненавистную для Виктора Розалию Землячку, топившую в захваченном красными Крыму баржи, набитые пленными офицерами. И сейчас их скелеты находятся в трюмах на дне Черного моря.
     Она играла на позиции центровой.В Москву перевелась с целью попасть в  "Динамо" откуда был прямой путь в сборную СССР.
     Ее немного портили излишне полноватые ягодицы, но это помогало ей бороться за отскок под щитами, выталкивая мягким местом конкуренток с менее весомыми задами.
     Жила она в заводском общежитии. Мечтала выйти замуж и закрепиться в столице.
Виктор показался ей подходящим кадром для фиктивного брака. Приглашенная в гости, она оценила сталинскую трехкомнатную квартиру.Под песню "Маленькая,милая,смешная Енка" она стала танцевать с Виктором, одевшим туфли на самых высоких каблуках.
Подпрыгнув в азарте, она сбила несколько штук хрустальных подвесок со старинной люстры в центре зала.  Скоро должна была явиться с работы мать,поэтому Виктор
предпочел ретироваться с гостьей.Во дворе он попробовал поднять свое сокровище на руки сделал два шага и, громко испортив воздух, разжал руки. Оксана плюхнулась рабочим задом в лужу и пьяно расхохоталась.Они поднялись обратно на четвертый этаж,где
гостья не стесняясь этого маленького сморчка выстирала трусы и положила их в сумку. Теперь на ней нижнего белья не было.Юбка была помещена в стиральную машину.Взамен Виктор дал ей юбку матери.   Мать была низкого роста, но с очень широкой костью.В университете она занималась толканием ядра вместе с будущей олимпийской чемпионкой Хельсинки, опережая ее результат на метр.Рождение Виктора
помешало ей стать олимпийской чемпионкой.На Оксане это была мини-юбка.Распахнув свои прекрасные голубые глаза, сводившие с ума и женщин, она цинично смотрела на возбужденного Виктора. Он мечтал на ней жениться,но разъяренная мать, собирая осколки подвесок с люстры, объявила ему: - Только через мой труп!
     Оксана пригласила его сделать ответный визит, дабы познакомить со своей матерью.   Ее мама работала в свое время официанткой в резиденции днепропетровского обкома. Она сначала прошла через постель заведующего скрепками Устиныча, а потом была обласкана самим Ильичом.
Особых дивидендов кроме рождения сына со сросшимися черными бровями это ей не принесло.В столицу ее с собой не взяли.Оксана родилась от баскетболиста киевского СКА, с которым мать ее кратковременно сошлась на отдыхе в Сочи.
   -   Ну позвони в Москву любому из этих старых козлов и попроси квартиру! -
Настаивала Оксана и была права.Квартиру дали, но однокомнатную, правда разрешили постоянно прописать туда и дочь.
     В Викторе она больше не нуждалась. При виде портрета орденоносца она грязно
выругалась, не обращая внимания на прохожих. Какой-то пенсионер в чесучовом летнем костюме и соломенной шляпе похожий на бывшего вертухая сделал ей замечание. Ксанка молча смазала его по физиономии своей ладошкой, как будто добавляла мяч в кольцо.Старикан упал на четвереньки, потом быстро-быстро ошеломленно стал перебирать ручками и ножками, пытаясь бежать куда глаза глядят.Потом  сообразив, что он все же прямоходящий примат, быстро вскочил и проворно побежал в ужасе, не оглядываясь.Ксанка по-бандитски заложила два пальца в рот и засвистела ему вслед, как настоящий Соловей_разбойник.

      На Хантайке Виктор получил последнее письмо от Оксаны:
  Здравствуй , Витенька!
 Пишу тебе в душе после тренировки.Смешно мне жаловаться на усталость.Тебе, судя по письму, приходится хуже.Будешь теперь знать тяжкую долю пролетариата. а стропальщик тот же рабочий.
   Завтра выходной, буду спать до часа дня.Нежится бездельем, если удастся, учитывая бурный нрав моей матушки.Моя сокровенная мечта выспаться после выездов и перелетов .
   Моя жизнь без тебя безлика и однообразна. Вспоминаю, как ты в театр на Таганке меня водил на прогон спектакля по повести Можаева "Из жизни Федора Кузькина."Тогда в зале были только начальники , заслуженные работники культуры, сокращенно засраки  и председатели передовых колхозов, изображающие разгневанный пасквилем народ.Я тебе тогда не сказала, потому что ревнуешь меня к теткам, что в сортире познакомилась с одной весьма высокопоставленной лесбией.Дело не в том, она меня завтра представляет старшему тренеру московского "Динамо" и сборной Евгению Гомельскому.Буду договариваться о переходе. Хорошо мужикам, их призывают во внутренние войска и все дела. А я на
оборонном заводе числюсь вспомогательной рабочей, как все наши игроки подснежницы. Мы не очень-то выездные. Хожу на платные курсы итальянского языка, есть успехи, потому что латынь я выучила, готовясь поступать в медицинский, но не прошла по конкурсу.Быть бы нам коллегами, мой дорогой ревнивец.
Динамовки в полуфинале еврокубка играют через месяц с "Болоньей".
   Мое обычное депрессивное состояние после игры сменилось отчаяньем и полным равнодушием. Я застыла на какой-то мертвой точке.Ничего не волнует, все как-то безлико, я не хочу больше жить в этой стране.Надеюсь, что письма в ваш стройотряд не перлюстрируют, у  Габриэлы и так работы хватает.Ты единственный человек, которому могу писать, что думаю. Только ты сможешь меня понять. Мне душно. Ты от этого бежал на Север, а я при первой возможности останусь на Западе.
     Сижу в одиночестве, играю на фортепьяно. Вспоминаю твои стихи:
   
Ты в ресторан вплываешь.Там не дают прохода.
Ты на фоно играешь.Но в этом нет исхода.
Ведь есть еще наркотики.Прошу запомнить только:
То царство мертвой оптики, холодной и жестокой...

   Все мои розовые мечты о столице в прошлом. Великая вещь безразличие.Хандра, сплин то бишь.Сохранность центральной  нервной системы при таком взгляде на мир обеспечена полностью.Слава советской власти.
   Будущее мое совсем неясно. С мамашей в этой дыре больше жить не хочу.Она была еще красивее чем я, ибо рост у нее супермодели мирового масштаба 180 сантиметров, куда мне с моими  193. Да, ты не знаешь что ли, что я буду расти до 25 лет, а сейчас мне стукнуло 19.Что дали моей матери эти старые похотливые вонючие козлы?!Я так свою жизнь прожить не хочу!
    Такое ощущение, что весь мир меня хочет - мужики и бабы. На днях на улице привязались три пьяных курсанта, хотели изнасиловать. Пришлось три раза махнуть правой ногой, как учили меня в подпольной секции карате в родном Днепропетровске.
    Заканчиваю послание.А все-таки я тебя любила. Твоя несравненная Ксюха.
   


Потом Виктор услышал по "Радио Свобода", что после полуфинала еврокубка одна из ведущих баскетболисток исчезла из расположения московской команды и попросила политического убежища в Италии.

    Через год она погибла при спецоперации карабинеров по ликвидации миланской ячейки Бандера Росса - Красной бригады...Отстреливалась до последнего из квартиры на шестом этаже.


  Всю оставшуюся жизнь Виктор Соромицкий будет вздрагивать, заслышав по радио песню:
      " Только звучит непрестанно имя Оксана, Оксана..."





                РЕПЕЙКИН.

   

    Много лет уже прошло, почти полвека, а трагическая фигура Репейкина все маячит на том выпускном рубеже, Рубиконе, который перейти ему было не суждено.
    Иван часто снится Виктору всегда живым и молодым в окровавленным морговском фартуке. Бесхозный труп двухметровый гигант мог нести просто под мышкой, как бревно, небрежно дымя своими гнусными сигаретами "Дымок". В этом страшном мирке прошло последние семь лет его жизни, сюда же привезут его тело после выпускного
вечера и его гибели.
     Виктор искал приемную комиссию и забрел в район морга.На крыльце курил высоченный здоровяк.
     - Идите налево, - подсказал он Виктору. И протянул неожиданно свою лапищу.- Иван Репейкин, санитар морга. Будем знакомы!
     Польщенный вниманием к своей скромной персоне вчерашний школьник зарделся ярким румянцем.
     - Соромицкий Витя, абитуриент!
   Парень был лет на десять старше его. Под грязным халатом виднелась тельняшка, на тыльной стороне правой кисти был вытатуирован крупный якорь.
   Виктор узнал, что Ваня служил на Тихоокеанском флоте и в институт поступал несколько раз. получая двойку за сочинение.
     - Я бляха-муха, помогаю на вскрытиях, отлично знаю анатомию, но литературу не переношу.Батя фершал в колхозе.Хочет, чтобы я его обошел, стал человеком!
     - Давай поступать вместе, сочинение я тебе напишу! - неожиданно для самого себя заявил Виктор, так понравился ему этот открытый и простой парень.
   
     Итак они сидят рядом на вступительном  экзамене в аудитории на втором этаже главного корпуса. Слева Маринка из Тамбова, она задирает юбку. На ее мощных ляжках шпоры  с цитатами Маяковскго.Быстро написав про Ленина. Виктор помог ей осветить
образ пролетарского поэта.Репейкин скопировал это сочинение, изменив несколько фраз.Маринка потом успешно провалит химию и отвалит в родной Тамбов. Ваня поступит.
   Пройдет три года и друзья приедут в Тамбов на первую врачебную практику.
Их на вокзале встретит руководство больницы.На носу областная спартакиада медработников и счастливы включить этого гиганта в свою команду на законных основаниях.И выиграет он золотые медали в нескольких видах.Особенно преупев в тяжелой атлетике, метании молота и толкании ядра.Виктор взял второе место по гимнастике, подтянувшись на перекладине двадцать четыре раза.
   После соревнований отправятся друзья на пляж на речке Цна.Поедут на лодке на остров "Эльдорадо". где выпьют водки, закусывая маринованными помидорами.Виктор после этого проблюется в кустах и на всю оставшуюся жизнь возненавидит маринады.
   Утром пошли опохмеляться на пивную точку, где пива им нальют бесплатно.Потом в
продавщице Виктор узнает Маринку. безобразно растолстевшую, но еще красивую.Она грубо кричит на стоявшего в очереди впереди них уголовника в сатиновых трусах. тело которого разрисовано татуировками, изображавшими подвиги Геракла.При движениях Геракл напрягает свои громадные мышцы, отрывая Антея от земли-матушки.
   вечером они в гостях в доме маринкиной мамы, которая тоже торгует пивом, сменяя дочку. Мужа-пьянчугу Маринка выгнала, дочери три годика.Пиво они разбавляют в меру и живут сносно.О том, что не стала врачом , она не жалеет.



          ГРЕЧЕСКИЙ.

    Лучшим другом Виктора Витальевича Соромицкого был в институте некто Греческий Борислав Аполлонович.Это  высоченный худощавый спортивный парень некогда выступавший за юношескую сборную СССР по волейболу.Он старше всех в группе на целых четыре года, поэтому его величают по имени-отчеству.Себя он окружает завесой непонятной секретности.Никто ничего не знает о его прошлом, никто не был у него дома.Известно только, что он развелся недавно с известной спортивной журналисткой и ухлестывает теперь за Наташкой, первой красавицей курса пока безуспешно.Виктор тоже включился в гонку за красавицей, пытаясь соблазнить ее стихами:

   Ты под маской прячешься умело
   И, волнуясь, не идешь на риск.
Может быть тебя такою сделал
Твой родной заснеженный Норильск.

  Стихи она сохранит на всю оставшуюся жизнь, но на свидание с Виктором не придет.А чуть позже он встретит Оксану, которая затмит все его предыдущие увлечения.

    Греческий был молчалив. Каждое оброненное им слово было веским и значительным, подразумевало двойное толкование. Обо всем на свете он судил с неподражаемой безаппеляционностью, как будто видел и знал нечто такое, что не дано было знать простым смертным.
    Поговаривали, что он был отчислен за какие-то прегрешения из высшей школы КГБ. Сам он никогда не подтвердил но и не опроверг эти мутные слухи, приводя тем самым окружающих в состояние священного трепета.Живы были еще люди, утверждавшие, что в каждой студенческой группе должен быть внедрен негласный осведомитель славных наших органов. Закон сохранения энергии требовал, чтобы им был наиболее логично бывший чекист, так как они никогда не бывают только бывшими, просто законсервированные до смутных времен агенты.
    Косвенно это подтверждала его феноменальная память.Будучи избранным комсоргом, он собирал взносы по две копейки с рыла со всей группы, которая насчитывала на первом курсе двадцать с чем-то членов вместе с женскими особями и теми, кто будет отчислен после первой же сессии или по окончанию первого курса.
При этом Борислав никогда не заглядывал в комсомольские билеты.Составляя ведомости,он записывал многозначные номера комсомольских билетов, непринужденно извлекая их как из комьютера из своей феноменальной памяти, которая по-видимому требовала постоянной тренировки, дабы не растерять полученные когда-то навыки.Все сокурсники застывали в состоянии почтительного шока.
На экзаменах он просто вспоминал нужную страницу учебника и дословно пересказывал
ее, шокируя преподавателей. Было очевидно, что это плоды долгой спецподготовки.
Когда на курсе физиологии студенты проверяли у себя реакцию на свет и звук,
Аполлонович наголову опережал всех, даже Лягушку, тоже отличавшегося немыслимой скоростью хватания общей миски в столовой, в которой было мясо для всего стола.
Впрочем такая реакция могла объясняться и его славным волейбольным прошлым.
   Ходили слухи, что несколько студентов задержали милиционеры за распитие в сквере спиртных напитков и привели в милицейский пикет.Демонстрация удостоверений дружинников никого не спасла.Тогда Греческий небрежно сверкнул красной корочкой, после чего грубый сержант сразу всех отпустил.Яковы Борислав небрежно процедил тогда сквозь зубы сакраментальную фразу: "На задании!"Когда его попросили показать эту волшебную ксиву, Аполлонович расхохотался и объяснил, что это давно просроченный пропуск в спецбиблиотеку, но само удостоверение так никому и не показал.Безусловно с ростом под два метра он не смог бы быть, оперативником, слишком заметен, но аналитиком с такой памятью мог бы вполне работать на обеспечение безопасности нашей державы.Спустя много лет он покажет Соромицкому эту удивительную ксиву.Открыв стандартную красную корочку Виктор с удивлением прочтет: КОМИТЕТ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ОПАСНОСТИ. Откуда известно, что такого комитета в СССР нет. Может это особо секретная спецслужба вроде контрразведки СМЕРШ, внушающая всем поколениям советских людей страх на генетическом уровне, который неискореним со времен ЧЕКА-ОГПУ.
    Греческий был невероятно начитан, ничего и никого не боялся. Любил цитировать полузапрещенного Бродского:

     "Когда ломали греческую церковь..."

   Греческую церковь сломали перед пятидесятилетием Великого Октября, чтобы в подарок пролетарскому городу Ленинграду построить на его месте великолепный и нужный городу концертный зал "Октябрьский" на три тысячи мест.
   Борислав читал это стихотворение с подвыванием, как будто гибель этого последнего пристанища греческого мира была его личной утратой, натурально и скорбно морща переносицу, украшенную неправдоподобно густыми почти сросшимися черными бровями.Возможно предки его были этническими греками, натуральными выходцами из Салоник или Афин.Он знал наизусть почти все легенды и мифы Древней
Эллады.
   Именно он завел с Виктором разговор о Высоцком, деликатно упомянул, что Марина Влади перед получением квартиры в Москве предоставила в Моссовет справку о своей жилплощади: добросовестно перечислив квартиры в Париже и Нью-Йорке и два своих загородных дома.
   При этом Греческий настойчиво уточнил, что Высоцкий вполне лоялен к советской власти.В конце почти каждого предложения Греческий в скользких и опасных разговорах в конце предложения ернически ставил выражение "ИБО", предостерегающе и многозначительно поднимал к небу указательный перст. Этим он как бы намекал, что абсолютно все разговоры где-то записываются на круглосуточно крутящиеся бобины магнитофонов, которые реагируют на ключевые слова типа АРХИПЕЛАГ. Всесильное государство таким образом навеки запечатлевает всю эту нашу быстротекущую жизнь.
   При первом знакомстве , когда Виктор назвал свою фамилию, он деликатно поинтересовался, показывая. что это интерес совсем не праздный а государственный
из каких Соромицких он будет, не из тех ли самых , которые упоминаются в сочинениях польского националиста Адама Мицкевича.
  Виктор ответил, что он польский шляхтич, его родовое имение Беспаловка сейчас является загородной резиденцией украинской компартии. И что он встает, заслышав "Еще польска не сгинела" но совершенно равнодушен когда звучит "Ще нэ вмэрла Украина."
И вообще считает. что такой страны нет . Есть, как писал застрелившийся, избегая ареста в тридцатых национальный украинский пиит Мыкола Хвылевый Малороссия в границы которой попадает Кубань, говорящая на суржике.
    А канадский петлюровец Евгэн Маланюк вообще написал, что "если у нации нет вождей, ее вождями являются поэты..."Поддержал этот скользкий разговор Греческий, демонстрируя знание национального вопроса и незаурядную эрудицию.
    И тогда Виктор напрямую спросил Греческого о принадлежности к органам.
    - Отнюдь...-Цинично и неопределенно процедил тот.Ответ этот можно было интерпретировать так, как будет угодно собеседнику.
    - Нобелевский лауреат в "Окаянных днях" учил нас правильному русскому языку.
Нужно говорить либо отнюдь да, либо отнюдь нет...
    - А разве это не Иван Шмелев в "Солнце мертвых"?
    - Нет, именно Бунин!
    - Кстати, а где вы, юноша, могли читать запрещенную литературу?
    - Места знать надо! - Грубо ответил Виктор.И от прямого вопроса ушел, скотина...- Русская большая литература едина и неделима ,как и Великая Россия.
Отцу приносили на ночь эту тонкую книжонку, изданную в Париже белоэмигрантами.
Там были пометки идеолога из Политбюро.А моя бабушка, когда была молодой и красивой, танцевала с этим деятелем польку в доме своего мужа второго секретаря захолустного республиканского обкома в тогдашней столице автономной Карачаево-Черкессии городе Микоян-Шахар! Андреич тогда был первым секретарем Ворошиловского крайкома партии.
    - Речь о Суслове, не так ли? Кстати сын у него любит ездить на сафари охотиться на слонов.Он конченный полинаркоман.- Греческий явно наслаждался произведенным эффектом.
 Виктор ничего подобного знать не мог.Эта опасная пикировка с возможным представителем якобы всесильных органов была сладка, как оргазм опаздывания, который однажды случился с Виктором, вышедшим за спиртным на вокзал в Ростове-на-Дону и побежавшим за уходящим неминуемо в сторону Баку поездом.   Тут это и возникло, хотелось остановиться, наплевать на увозимый в неизвестность чемодан и стоять, как крыса, которой вживили электрод в центр удовольствия в кору головного мозга.Видимо этот центр в голове Соромицкого находился рядом с центром, отвечающим за поведение в ситуации стресса и экстрима.Греческий был домашним прирученным КГБ. Переведенный после того, как напечатал в "Комсомольской правде"
повесть "Под ветрами степными" отец Виктора стал в одночасье любимцев партийных идеологов и спецкором "Комсомолки".Он прибыл в ЦК КПСС в калошах, которые во всей Москвы носил тогда один Суслов. На этой почве они и подружились, после чего отцу на одну ночь стали даваться для прочтения самые запрещенные издания.
   - На первом курсе волучив вожделенные студенческие билеты, они с Греческим немедленно поехали записываться в Ленинку.Там не выдавали даже безобидного Игоря Лотарева-Северянина, не говоря уже о более серьезных авторах.Почти все интересное было запрятано от читателей в таинственный СПЕЦХРАН.Дежурная по залу только пожурила их по-матерински: - Советую вам читать только медицинскую литературу, а то , что вы просите мы можем выдать только представителям филфака или писательского института.Зачем вам декаденты?!
   - А Бунин-то был личностью прескверной-с, хотя быть может и гений, как ни  в чем ни бывало продолжил пикировку Греческий. - Его любовница бросила,променяв на
лесбиянку, умеющую отыскать у нее пресловутую точку Джи.
   - А коммунист Брюсов,для эпатажа окружающих, вообще сожительствовал в курицей!
   - злобно ответил Виктор.
   - Но,но, не клевещите на нашу партию, ибо это чревато-с! - предостерегающе
прошипел Аполлонович.
  В стройотряд студенты брали с собой рюкзаки. Аполлоныч тащил с собой громадный кожаный чемодан где были всякие чудные мелочи вроде выдвижных никелированных подставок для бритвенных принадлежностей, зеркальцем и какие-то еще штуковины. Чемодан был английским. что исключало всякие студенческие подколки в его адрес. Он взял с собой костюм-тройку для представительских целей. пять галстуков. Их он самолично с чувством толком и расстановкой повязывал, собираясь на танцы в клуб.
 В первый день их самостоятельной работы у Виктора все валилось из рук. -
 = Крановщицы не понимают ваших спастических жестов. - охолонул Виктора прораб.- поучитесь у вашего коллеги! 
  Аполлоныч небрежно приблизился к группе скавернословящих работяг, которые отказывались работать без дипломированного специалиста-стропаля.Надо было застропить нестандартный обломок базальта в пару тонн весом. Эта глыба напоминала о доисторических временах, когда по бескрайним просторам северной Евразии бродили мамонты. Задача была непростая и для профессионала со стажем, но Греческий решил ее играючи.Он опутал глыбу стропами,  сунул между ними лом и махнул вверх кистью так уверенно. будто он гасил
 перелетающий над сеткой волейбольный мяч. Движения его были так резки и уверенны, как будто он на стройке с самого ее начала, лет пять уже. С трудом оторвавшись от земли масса камня медленно поползла вверх, как обломок Тунгусского метеорита. Лом моментально согнуло натянувшимися стальными стропами в бараний рог, намертво обхвативший глыбу по экватору. Камень поднялся на полсотни метров и скрылся за гребнем растущей как на дрожжах плотины.
  - Не надо аплодисментов, учитесь, юноши, пока я жив, небрежно сказал Греческий
опешившим от такой неожиданной прыти коллегам.
    К себе домой Греческий никогда никого не приглашал, нагнетая таким образом интерес к своей личности. Не дано никому видеть лик Медузы-Горгоны.
   Аполлоныча Соромицкий пригласил к себе домой на второй день знакомства.
   - Да-с! - восхищенно причмокнул тот. оглядывая тумбу восемнадцатого столетия, крытую мрамором, украшенную по углам бронзовыми завитушками и фарфоровым медальоном в центре дверцы, изображавшем  сцену, где Филон зажимает в укромном уголке Хлою.- Это мать купила за бесценок по случаю в комиссионке, - скромно пояснил Виктор.Греческому явно нравилась обстановка. Он рассбил тугую петлю галстука и развалился в кресле.- А это на иконе праотец Иаков? Не изволите ее мне продать за двадцать долларов? - Каких долларов? - Удивился Виктор в короткой своей жизни не державший в руках иностранной валюты.
    - Не австралийских, разумеется, а Северо-американских.
    Виктор не на шутку испугался.Неужели Греческому известно о страшной семейной тайне, что отец матери проживает на юге Австралии...
    - А по какому курсу? - равнодушно спросил Виктор, взяв себя в руки.
    -  По официальному, который печатается в газете "Известия".- Уточнил покупатель с азартом.
    - Не могу. Это семейная реликвия. Она висела в доме моей тетки в Харькове.
В тридцатом ее прострелил ваш брат, чекист, который состоял с ней тогда в гражданском браке.Явился с работы пьяный, потребовал у тетки водки, получив отказ  достал наган  и выстрелил в икону, вот дырка от той пули в золотом нимбе, а потом долго и сосредоточенно расстреливал словно врагов народа кавуны в огороде, пока не кончились патроны.Тетка выгнала тогда ежовца из дома. Потом обнаружила . что из тайника на чердаке пропали несколько царских червонцев.
   Этого чекиста видели потом выходящим из Торгсина в новом драповом пальто, хотя раньше у него была только протертая на локтях до дыр кожаная куртка.
    В тот раз они вышли навеселе  во двор. В песочнице  возился малыш лет шести. Он вдруг отбросил лопатку и приблизился к величественному Греческому.
    - Ты кто?- спросил он Аполлоныча, ухватив за штанину.- А я секретный! - Он гордо выпятил грудь на которой красовалась эмблема со щитом и мечом.
    - Ваша служба и опасна и трудна...- заржал Виктор.Греческий обиженно поджал губы, глаза его блеснули сталью: - Служат только собаки и военные, а я работаю!


                ТАХА.

   Самой красивой девушкой в группе имевшей самые большие шансы выйти замуж первой была Наташка.Ее родители работали в Норильске, поселив дочь в двухкомнатную квартиру в Люберцах.Если все остальные монстры были похожи на животных, как Вонючий хомячок и проходили по линии фауны, Таха относилась к флоре. Она как растение обвивалась вокруг каждого, кто к ней неосторожно приближался. Виктор написал ей пару стихов, которые как позже выяснилось, она с гордостью хранила всю дальнейшую жизнь.Греческий не был поэтом, Леонард тоже посвятил ей стихи, автором которых не являлся: Слишком бодрые,
                слишком
                бедрые
                комсомолочки и врачи.
                ТАК И ХОЧЕТСЯ ВЗВЫТЬ ПОД БАРДА.
                Промолчи, промолчи.
                Ах как клево идет рыбалка
                из-под юбок и кинолет.
                И натруженно рухнет балка
                на стоящий в углу скелет.
                А она проскользнет по саду,
                Слишком весело выгнув грудь.
                И останется грусть-надсада
                Приживиться к кому-нибудь.
                Заползу в твои колени
                как блоха.
                Мы с тобою два коллеги
                до греха.

      Уже после гибели Леонарда в Афганистане Виктор попытался найти настоящего автора стихов этих в интернете.Все было бесполезно.Таха приобщила эти стихи к своей коллекции. В такой обстановке и появился на одной из лекций по физиологии
возле нее совершенно посторонний парень, некто Ваня, по слухам сын одного из заместителей генерального прокурора республики.Лекцию читал любимец женщин
молодой профессор Косицкий.На его лекции приходили девицы со старших курсов, каждая лекция заканчивалась бурными аплодисментами, переходящими в овации.Греческий дико ревновал ее и к Косицкому и к незнакомцу.Косицкий, демонстрируя технику введения птицы в гипноз, пригибал голову петуха к столу и чертил мелом от угла глаза линию, уходящую в бесконечность.Когда он отпускал птицу, петух продолжал лежать на столе.После лекции этот наглый Ваня пошел провожать Наталью на вокзал, следом в такси ехал за ними потный обеспокоенный
Греческий.Виктор предложил ему подключить для ликвидации соперника люберецкий криминальный мир.

   Он попросил помочь своего брата-Александра.Перед очередной лекцией по физиологии подкатил брат Виктора в телогрейке с нарисованными на кистях грозными псевдотатуировками. ОН молча подгреб к Ване, сбил его с ног левым боковым, начал пинать по ребрам, приговаривая: Если ты пидар, еще раз подойдешь к нашей Тахе, то наши люберы тебя зарежут...Прячущийся в кустах Аполлоныч , не выдержав, восторженно зааплодировал.Ваня бросился бежать, отчаянно повизгивая. Больше мы его не видели. Исчезла и Таха. Потом выяснилось, что ее увез в Ленинград Греческий.После их приезда в Москву он, как честный человек , на ней женился.

    Встреча курса в 2000 году на двадцатипятилетие окончания проходила в подмосковном доме отдыха, арендованным на двое суток.Таха сидела за столом рядом с Виктором.Греческий не появился.Таха пояснила, что они развелись, он бросил медицину и работает дворником.Сама она возглавляет психушку.Греческий был распределен в СКЛИФ. Там написал диссертацию о том, сколько ступенек вверх может преодолевать больной после инфаркта миокарда.
     Виктор нашел Греческого в дворницкой. Ночью он надел шинель с погонами генерал-лейтенанта и пошел с Виктором за водкой в ночной магазин, где его хорошо знали.В передней он с гордостью показал сапоги, которые якобы принадлежали легендарному пограничнику Карацупе.Тот подрабатывал вместе с Греческим в системе ЖКХ.


     Выгнанный за пьянство из медицины Виктор нашел старое свое  удостоверение стропальщика  Хантайгэсстроя за 1971 год и пошел устраиваться на стройку во дворе своего дома  после развода с женой в том же 2000 году. Он лихо размахивал руками, стоя на стене третьего этажа, стараясь понравиться красивой молдаванке-крановщице.Он не рассчитал износ своего вестибулярного аппарата и сорвался вниз. От гибели его спасла куча песка, куда он благополучно и приземлился.К его чести он летел вниз молча, перед его внутренним взором проносилась вся минувшая жизнь.
Он немедленно был уволен, удостоверение гады так и не возвратили.Виктор горд, что оказался последним стропальщиком Советского Союза...




           ИУГЕНИЙ ФЕДОРОВИЧ ЖИДЯЕВ.


     Быстро пролетели пять чудесных лет учебы. Вот уже Виктор и Репейкин субординаторы в больнице номер 57 у метро Первомайская. Репейкин почти не появляется на занятиях. Присылаемых из Брянщины сала и соленьев хватает только на закуску. трудиться санитаром в морге он продолжает, так как стипендию он не заработал ни разу, как слабо успевающий.По слухам он пользует падших женщин на секционном мраморном столе, смыв кровь из водопроводного шланга. Впрочем , Виктор этому слуху не верит. Репейкин играет в Евгения Базарова, любит повторять
 его знаменитое изречение: ЛЮБОВЬ ОДНА ФИЗИОЛОГИЯ. Сельский фельдшер, его отец, очень им гордится, сын почти что уже врач. Матушка все собирает Ванюшеньке продуктовые посылки, за которыми он ездит на Киевский вокзал, получая их у знакомой проводницы.

    В палату, которую Виктор ведет как субординатор поступает известный на всю медицинскую Москву больной-ипохондрик Иугений Федорович Жидяев. Он добровольно и упорно подвергает себя всяким ненужным операциям. стремять вылечиться однозначно и окончательно.У него удалены гланды. аденоиды, аппендикс - вся лимфоидная ткань.
У него нет уже желчного пузыря, куска желудка с язвой, а есть спаечная болезнь с непрерывными болями в животе. Сейчас он поступил по поводу обострения хронического панкреатита, но хитрые хирурги, которым он категорически надоел, сбагрили его в терапевтическое отделение, чтобы проверить сердце.Его уже смотрели невропатологи и психиатры, своим клиентом так и не признав.
   Как только Соромицкий начинает утренний обход палаты, Жидяев, до этого с аппетитом уплетавший яблоко.начинает противно скулить:   И-и-и-и-и... Скулеж прерывается только одной всем известной классической фразой: "УЖЖАСНЫЕ. невыносимые, мучительные боли в эпигастрии и сердчишко хлюп-хлюп- хлюп..."
   Потом минут сорок тянется ирагическое повествование о том. как ему и при каких обстоятельтвах удаляли все вышеперечисленные органы. что при этом сказал профессор такой-то и доцент такой-то.Всех он перечисляет по именам-отчествам. Чтобы убедить Жидяева. что его положение не столь трагично, решается Соромицкий на чудовищную мистификацию: пригласить на консультацию неизвестного Иугению Федоровичу академика из Ленинграда.Эту роль соглашается сыграть иван Репейкин, обладающий внушительными габаритами.

     В назначенный для решающей консультации день в обеденный перерыв, когда в отделении нет заведующей и ординаторов прибывает Иван.Свой забрызганный кровью грязный халат он сменил на белый накрахмаленный, который угодливо помогает ему одеть польщенная честью санитарка Ирина Ивановна. Репейкин тупо учит свой текст. хмурясь и двигая губами. Он должен произнести лишь одну сакраментальную фразу:
  - У вас , по моему мнению есть все признаки хронического панкреатита, в оперативном лечении вы в настоящее время не нуждаетесь.
   В свиту академика включаются самые отъявленные прогульщики из других групп, которых Жидяев еще не видел.Когда процессия торжественно вплывает в палату, оживившийся Жидяев  немедленно начинает свой жалостливый скулеж.
      - Маалчать!- Гаркает Иван, вспомнив свою службу старшиной Тихоокеанского флота.На его ручище вытатуирован огромный якорь.Соромицкий угодливо подвигает академику стул. Ручища с якорем приземся на жалкий исполосованный рубцами операций пухленький и жалкий животик Жидяева.Иван молча пальпирует, отчаянно пытаясь вспомнить оговоренный свой текст.
    - Панкреатит, молча тыкая пальцем в крупно написанный на обложке истории болезни  диагноз, пытается просигнализировать ему Соромицкий. но происходит страшное.- У тебя, наверное, перитонит! - веско брякает Иван.Студенты, давясь от смеха, опрометью бросаются в коридор.
     Жидяев тупо молчит несколько секунд. потом тельце его изгибается дугой,как будто у него бешенство, он бьется в конвульсиях и отчаянно кричит:
    - НЕТ У МЕНЯ ПЕРИТОНИТА. И-И-И- нЕТ У МЕНЯ ПЕРИТОНИТА.
    - Академик оговорился.Он имел в виду панкреатит. он торопится на Красную стрелу, чтобы возвратиться в Ленинград, пытается спасти положение Виктор.
    - Жидяев начинает скороговоркой перечислять профессоров и доцентов, консультировавших его ранее.Репейкин скидывает халат и молча выходит из палаты.
Через год Жидяев все-таки добился попадания на операционный стол. где и умер от геморрагического панкреатита. Судьба Репейкина сложилась не менее трагически.
     Минул шестой курс, начинаются распределения. Порхают волшебные названия вроде института мавзолея Ленина.Туда хочет Репейкин, ставший прекрасным патологоанатомом.Виктору предложена аспирантура института биофизики. Он едет в институт на высоком берегу Москвы-реки. Видит дым над вивариями и паразитариями и категорически отказывается быть секретным и невыездным.Институт этот входит в куст курчатовского, в нем испытывается влияние радиации на несчастные биологические объекты.Потом бросается в республиканский спортдиспансер. но туда накануне Олимпиады принимают только членов КПСС. В итоге решается идти в армию военврачом. Об этом он договорился с военкомом.

  И вот они принимают присягу советского врача почему-то в клубе КГБ на Лубянке.
  Выпускной вечер в ресторане гостиницы "Россия". На это мероприятие они все сдали по пятнадцать рублей, это сушняк, не хватает водки. Идет подпольный сбор мятых трешек, для закупки водки по три рубля шестьдесят две копейки.В центре стола пьяный принц Абу из какой-то африканской людоедской монархии.Он всегда во время каникул решал ехать ему а Париж или играть в казино в Монако.На толстых пальцах бриллиантовые перстни. на которые он может купить весь этот институт с потрохами.Виктор просит у него зелененькую, тот молча сует пятьдесят рублей, Соромицкий не возражает.Потом  Виктору становится плохо. его выволакивает Репейкин, откупаясь от милиции. Просыпается Соромицкий   на полу незнакомоцй комнаты.Он подумал, что его затащила к себе в номер какая-то иностранная шпионка, сейчас его станут шантажировать и вербовать. Спустя минуту он понял. что он в новой шестнадцатиэтажной общаге на окраине Москвы. где строится новый корпус их института.- Где Иван? - В морге.Лица студентов серы. они прячут глаза.- Он же сегодня не дежурит-  Он мертв...
     Потом ему рассказали, что ночью пьянка продолжилась. Негритянки из гарема Абу захлопнулись в комнате на шестнадцатом этаже. Иван полез их выручать. Он открыл окно, потянулся рукой через метровый промежуток между комнатами и сорвался вниз. Он летел вниз молча, как грешный ангел. Когда к его телу подбежали внизу, в зубах была зажата сигарета "Дымок"...Прибыли родители. Мужественный сухонький старичок-фельдшер и старушка в черном траурном платочке и мелко-мелко дрожащим подбородком.

    Год спустя Виктор стоял в сорокаградусный мороз в Тюмени вместе с начальником медслужбы бригады возле добротного купеческого особняка.
    - Знаешь. что здесь хранилось во время войны? Главная ценность державы.
    - Наверное золотой запас СССР или корона Российской империи.
    - Тело Владимира Ильича, эвакуированное из Москвы.
    - Какова империя, таковы и ее главные ценности.Мой друг был распределен в институт мавзолея Ленина...



              МРАМОРНЫЙ СТОЛ.


Эпиграф: А,когда оборвутся все нити,
         И я лягу на мраморный стол,
         Я прошу  вас,не уроните
         Мое сердце на каменный пол.

         Патологоанатом Гаршин.


  Зимой 1971 года на секционном столе лежало обнаженное тело самой красивой женщины Союза, русской Мерилин Монро.  Она умерла молодой, тридцативосьмилетней.Изольда-Эсмеральда... В воздухе висело какое-то нездоровое патологическое возбуждение. На пороге ада стоял в окровавленном фартуке наш Харон-Репейкин и вышвыривал за шиворот любопытных за дверь.В секционный зал рвался сам известный скульптор Бородавкин по кличке "Борода".
Он заканчивал скульптуру для Краснодона. Он хотел иметь натуру для образа Любки Швецовой.Они схватились с Репейкиным как Геракл с Антеем.Потом выпили спирт на
краю стола, пьяный Борода поцеловал совершенные голени.Пьянка продолжалась всю ночь в мастерской Бородавкина на Арбате.Бородавкин любил хулиганить на пивных точках.Выбрав самого жалкого спившегося мужичонку, который жадно допивал за всеми опивки, Борода щедро протягивал ему свою почти полную кружку.Человечек жадно залпом выпивал ее, боясь, что отберут назад, прижмуривался от нахлынувшего внезапно счастья.В этот-то момент Бородавкин бил его в лицо своим огромным кулаком. Человечек падал, не успев испугаться. Скульптор при этом ржал как-то особенно мерзко."Бээ-бо-гээ!" И добавлял : - Чтобы жизнь медом не казалась!



Год без Ивана.


Год в интернатуре после смерти Ивана тянулся для Соромицкого невыносимо.Кафедру терапии возглавлял будущий академик, которому суждено подписать некрологи трем генсекам.После смерти главного пульмонолога страны ленинградского профессора Булатова главным стал Александр Чачин.Мрачный Виктор рассмеялся за этот год только раз, когда Чачин отчитывался перед коллективом клиники о поездке на всемирный конгресс пульмонологов в Аргентине.Утром умер толстый прокурор Струк из Львова, который успешно осуждал в послевоенные годы бендеровцев и оуновцев.
Он упал в коридоре бездыханным. К нему бросился Виктор, эффектно упал на колени и проехал на них два метра по линолеуму до распростертого тела, начав реанимационные мероприятия. Потом всех позвали в конференц зал где молодой красавец Чачин уже демонстрировал слайды о своей поездке в Аргентину.Женщины затаили дыхание, тихо подвизгивая от восторга.Там был берег тропической речки с фольклорным индейским ансамблем в многочисленных и ярких перьях колибри.Чачин четко называл фамилии знаменитых иностранных профессоров, перечисляя их регалии.
Лишь однажды он смутился и запнулся, назвав очередное экзотическое двойное имя. На слайде запечетлена была ослепительной красоты женщина-метиска в красных, обтягивающих ее бесподобный зад джинсах как у Градиски в фильме Феллини Амаркорд.
- А вот госпожа Фелисите-Мария Гонзалес! Он при этом обернулся к залу и ткнул, не глядя указкой в слайд, попав прямо между двух аппетитных ягодиц латиноамериканки, которая наклонилась над речкой, дразня красным пираний. Раздался дикий смех Соромицкого и приглушенные смешки наших девиц, не обладавших такими задницами.Бедному Виктору ужу нечего было терять: вчера он был в военкомате, его распределили в железнодорожные войска на БАМ.Он думал, что вклинится в большую медицинскую тройку русской литературы в компанию к Чехову, Булгакову и Викентию Вересаеву.Во время обеденного перерыва он сбегал за коньяком и закусками и накрыл стол в ординаторской.Виктор не постеснялся пригласить самого. Чачин не отказался.
Ты только напиши, как там ловится таймень, прекрасная, говорят , рыба,- вдруг попросил он.
 


               

Продолжение следует.