кино, крышки, титры, дятлы и обед

Я поднималась, поднималась,
Не смея обернуться вниз.
И жутким страхом наполнялась,
И кто-то звал из-за кулис.
Хромала: ноша не по силам.
Дрожала: холод, сырь и мрак.
Когда-то мир был очень милым,
Теперь все выглядит не так.

Гробы. И смерть идет за смертью,
За встречей вновь разлука ждет,
Чем перекрыть эту потерю?
Придумать мир наоборот!
Там, где прощание сначала,
Потом лишь встречи без конца!
И ты вдеваешь одеяло,
Но не с изнанки, а с лица!
Где из увядшего соцветья
Ты бурных красок снова ждешь!
И на твое, мой друг, столетье
Ты громче всех опять поешь!

Я поднималась ввысь не смея
Взглянуть в ушедшее давно,
Но свято веря и лелея:
Что это только лишь кино.
Что смерть твоя – лишь трюк актера,
Мой страх и боль – лишь эпизод,
Что не утонет в глупом споре
Страна и выживет народ.
Что Храм Господень вечно светел,
Разверзнутся нам небеса….

Но вместо жизни снова пепел
И на глазах блеснет слеза…
Я поднималась, поднималась,
Стараясь не глядеть в «давно»,
Ведь жизнь моя вся там осталась,
А режиссер мне: «Не в кино».

Но будут роли, свет и плен
И титры тоже….на могилах,
И увенчает жизнь Шопен,
И будем изменить не в силах.
По крышке гроба доиграют, -
Дятлы на миг узрят родное,

И будет встреча, с тем, Кто знает,
Кто истину пути откроет.
Неловкая застынет тишина,
Трость барабана, занавес и свет
И лишь потом: награда иль вина.

 …а прям сейчас мне подадут обед…