К Ульяне. Пробежка по следам Гёте

                1.
смежать объятия, смешить
скамейку, дерево, луну.
а если старый – так не жить
и не любить её одну?

вертинской нотой /как я рад!/
день завершился, сер и сед,
и ночи горький шоколад
в избытке подан на десерт.

трава ушла в себя – всю ночь
выращивать красу-росу.
от круговерти водяной
зыбь пробежала по лицу,
от лиственных движений лип,
от лунных сил – прибой морщин.
в ловушки листьев ветер влип,
как я в неё. луну смешить,
скамейку, дерево, всея
её души целуя шёлк.

я старый. я уйду в себя,
там холодно и хорошо

                2.
грибок на вилке реет зонтиком,
в окне посверкивает дождь.
такой невероятный Sonnentag!
Ульяна, друг, ты не умрёшь!

на голос крови откликается
под взглядом Winkel-уголок,
пляша рисунками наскальными
простых разделочных досок

тетрадью старой разлинованной
волнует и глядит в упор
неудержимо разрисованный
в полоску солнечную пол

скорей любить, скорей записывать,
скорей за стол, скорей в кровать...
дождя слепого почерк бисерный
так мелок – слов не разобрать

____________________
Sonnentag (нем.) – солнечный день
Winkel (нем.) – угол, уголок

                3.
этот ветер меня не заметил,
а с листвою он вертопрах.
красно-жёлтые междометья
выдыхаются: «ох» и «ах»

вот я, Ульрика, на пробежке,
запечатанный в адидас,
прорезающий ветер, прежде
чем он поразбросает нас

вот и наше кафе, всё в крыльях
скатертей, пассажиров ждёт.
под столом улетает с Крита
старый кот.

ветер, бережный к форестгампам,
вдруг заметив /«я сам такой»/,
тёплых денег из банкомата
разноцветно метнёт в ладонь

это, Ульрика – ужин, яства
при летании скатертей,
при свечении обстоятельств,
при стечении фонарей

уголок на террасе, винкель,
голос крови... запало мне
слово, схожее с каплей винной.
каберне?

форестгамповый этот ветер,
красно-желтые междометья,
день кончается, вечер лаком

вот и в лужице /кот наплакал/
принахмуренная вода.
Осень? – Да.