Интеллект и одиночество

Разных интеллектов существует великое множество, хотя наиболее характерными являются два: логический и управленческий. В первом главари – мужчины, во втором женщины. Но бывает всякое.

Я не критикую другие  интеллекты – не мое собачье дело. Я размышляю о своем. Мне он нравится. И не потому, что он мой, а потому что почти во всех случаях производительность его труда втрое (а то и на порядки) выше мне известных.

Мой интеллект – это мой инструмент, и я отношусь к нему как к нечто внешнему относительно моего Я – как к молотку, пиле и т.п. Я могу лепить из него что угодно. Могу заставить Ваньку валять, могу заставить хитрить, могу заставить молчать, могу уговорить его творить... Он мне как хорошая верная собачонка. Одно только плохо: при встрече с другими интеллектами, видя свою непохожесть, он начинает нервничать: спорить, огрызаться или замолкать. Чаще последнее, и... я проваливаюсь в дыру одиночества...

К счастью, в последние полгода есть хоть кое-то взаимопонимание с несколькими людьми. Но это всего лишь какое-то, ибо основа понимания уходит вглубь – в детство.

Тогда я как-то быстро вошел в игру: перечить всему! Это оказалось захватывающе увлекательным: любой информации я противопоставлял массу новой! Мир расширил свои границы в несколько раз. Причем не только количественно, но и качественно, поскольку я быстро понял, что любая информация имеет многоступенчатую логическую и управленческую иерархию. Например, слыша слово «стол», мое внимание заострялось сразу на всём: «стол» – это и мебель, и рабочая поверхность, и бизнес, и история быта, и слово со своей грамматикой, и, получается, таким образом, ВЕСЬ мир! Теперь для меня вообще любая вещь – это ВСЁ! И так, кроме меня, не думает, похоже, никто. И потому я часто возвращаюсь в детство...

Но теперь, уходя туда, я прежде всего вижу нелюбимого отчима, эдакого одинокого волка. Однако сегодня, спустя полвека после его смерти, он мне уже не страшен, ибо беззащитен, и мне его жалко. Мне хочется его обнять и пожалеть: «Отец, очнись, я ВЕРНУЛСЯ! Я вернулся в НАШ дом, я вернулся, чтобы переиграть наши с тобой отношения. Мы натворили много ошибок – давай начнем все СНАЧАЛА!»

Но СНАЧАЛА уже не будет, НИКОГДА! И вообще, никак не будет! Кроме меня, ТА жизнь никому не нужна! А я, оказывается, ее безумно люблю! Ту, нищую, жизнь! И ВСЕХ людей оттуда (ну, кроме нескольких негодяев)... Кстати, сегодня таких людей практически уже нет НИГДЕ, а те повымерли. Но до конца моих дней мне хватит признания в особой любви ко мне моей соседки в детстве Тёти Ани Масловой-Кочетковой. Во время приезда в Пушкино в 2001году я пошел навестить ее, позвонил в дверь. Она вышла и, чуть не потеряв самообладание, бросилась мне на шею! В рыданиях ничего, кроме причитаний, она не сказала, но я-то ЗНАЮ всё, что она хотела мне сказать...  Мы оплакивали наше прошлое – трудное, горькое, одинокое, но... СЕРДЕЧНОЕ!.. Теперь мало кому известно это чувство – они, типичные чувства, эволюционирут...

Этот микропассаж закономерен для моего сознания: я вижу, думаю, делаю сразу всё и зауживаться не хочу – так интересней. Правда, за это приходится платить рассеянностью, с которой в десять лет безуспешно боролся мой отчим – он искренне удивлялся, как можно просто переписать текст с ошибками?! А я, видимо, уже тогда смотрел в книгу, а видел фигу – думал о многом одновременно...

Люди видят в рассеянности один лишь недостаток, а я и множество достоинств. Когда внимание мягко переходит с одного объекта на другой, то сопровождающая его мысль отличается от той, которая возникает по отношению к исследуемому объекту с нуля, на пустом месте. В первом случае мысль сопровождается какими-то ассоцациями. Вот тут на днях мне попалась статья о способе борьбы с раком с помощью генной инженерии, а голова моя в это время была занята теоремой Ферма. И вдруг я вижу удивительное родство между антираковой методикой и моим вторым доказательством теоремы Ферма. Оказывается, обнуляя вторые цифры в сомножителях чисел А, В, С в равенстве Ферма, я запускаю в числа ложный ген, который приводит к бесконечному росту чисел А, В, С, показывая тем самым невозможность равенства Ферма в целых числах! Ну а после того, как отработавший ген свое дело сделал, я говорю ему «до свидания», оставаясь с бесконечными А, В, С!.. (А для всех академиков они все еще конечные!..)

Но я опять ушел от первоисточника темы этой заметки. Я неимоверно благодарен этой теме, ибо я впервые за всю жизнь увидел, КОМУ я обязан своим интеллектом, которого от рождения не было. Я-то последние тридцать лет думал, что книгам и П.Кузнецову. А пригляделся – и на тебе: это был... ОТЧИМ, мой нелюбимый отчим, от которого, как от назойливой мухи, хотел отвязаться, когда он до четвертого класса ответственно проверял мои домашние задания по всем предметам! (И сдался я ему?!)

Но изюминка в его непреднамеренном воспитании лежала не в этом, а в его несметных рассказах о находчивости, изобретательности, правильной организации любой работы. Этому-то он меня учил в 1950-52 годах, а с экономической кибернетикой я столкнулся лишь в 1973-м, т.е. через двадцать лет! И не сомневаюсь, что если бы эти двадцать лет я прожил в тупости, то шансов стать изобретателем у меня не было бы никаких! И теперь я подозреваю, что интеллект закладывается в человека до десяти лет, а если не заложили, то иди и гуляй интеллектуальной бездаростью. (И на примере других людей я это наблюдал...)

В третьем (а может быть, даже во втором) классе нелюбимый отчим приобщил меня к шашкам. Почему он, блестящий шашист, выигрывавший у всех, стал играть со мой, оболтусом? Ответа у меня нет... От одиночества? Он любил меня обыгрывать и ни разу не подыграл (за что ему спасибо!)! Но в пятом-шестом классе я превзошел его по мастерству, и игры как-то сами собой прекратились... Но три-то года он учил меня виртуозной игре! Скорее всего, и будущего чемпиона мира по шахматам Василия Смыслова, бывшего его соседом по лестничной клетке, научил играть в шахматы он!..

Конечно, в десять лет я об интеллекте не задумывался и не знал, что это такое. Но теперь-то я обязан разобраться, как он появился во мне. Если бы отчим играл со мой в шашки ради того, чтобы меня чем-то занять, то он мог бы и подыгрывать. Но ведь ни разу! Наоборот, он разжигал во мне честолюбие, благодаря которому я старался превзойти и его, и самого себя! И это тогда, в третьем классе, произошли два запомнившихся события.

Первое – это задача соседки о квадрате три на три, в клетки которого нужно было вписать 9 разных цифр с одинаковой их суммой по горизонталям, вертикалям и диагоналям. Двое приятелей сдались через пятнадцать минут, и лишь я, не отрываясь, просидел над головоломкой два с половиной дня – пока не победил!

Второе – это другое решение какой-то арифметической задачи с получением и другого ответа. Объяснить различие в ответах ни я, ни отчим, ни учительница не смогли, но последняя мне поставила все-таки не два, а четыре! Почему не шесть?..

И все-таки я как-то мимоходом упомянул рассказы отчима о сноровке и изобретательности. Не исключено, что именно они явились главным побудителем в саморазвитии моего интеллекта. Даже под старость мне все еще казалось, что это я изобрел принцип: каждый элемент в каждой работе делать с требованием совершенства, а вот сейчас, оказывается, я перенял у отчима! Я стремительно перебираю в памяти бесчисленное можество работ отчима и не вижу ни одной, в которой он хоть одну операцию сделал бы тяп-ляп – нет, ВСЁ с совершенством!

(Вспоминая свое «несчастное» детство с отчимом, я вынужден признать, что,  благодаря отчиму, я прожил его в самом настоящем научно-техническом музее, какого не было ни у кого из моих ровесников. Ах, отец, если бы у тебя хватило еще мудрости быть ласковым...)

Ну а как мой интеллект развивался впоследствии, догадаться не трудно. Постоянные принципы: «Всё подвергай сомнению!», «Против любого довода выдвини массу контрдоводов!», «В любом явлении стремись видеть сразу все явления бытия!» логически с необходимостью завершаются «теоремами Ферма» с солидным довеском непонимания и одиночества. Вопрос: а была бы возможность всё переиграть с третьего класса, согласился бы? А вот хренушки – примера более интересной для себя жизни я еще не видел. Да к тому же, по существу, всё уже кончилось. Пора ТУДА!..

Пора, но я еще повоюю! Чего и вам желаю!