Эта музыка будет вечной

Темно и больно, как при наважденьи,
И нет конца земли чужой.
Я потерялась в собственном стремленьи,
Я потерялась в песенке немой.

Я не почувствовала шепот лиры,
Которая смеялась и лгала.
Я видела обсидиановые дыры,
А в них - Малинче. Ту, что предала.

И вновь терялась в глубине узоров,
В высоких тропах вижу только вязь.
Я видела так много приговоров.
Я чувствовала только грязь.

И вдруг внезапный голос скрипки
Прорвался из-за пелены.
Я чувствовала все ошибки.
Я утопала, видя сны.

И этот чистый, нежный голос
Так сладко пел мне о Земле.
Что будет день, взойдет и колос,
Что я не буду вечно на Луне.

Он пел, а вальс лишь только разгорался,
И музыканты брали свой смычок.
И я бежала! Ведь он продирался
Ко мне, успешей потерять клочок

Той жизни, что жила и пела,
Что веселилась вечно в облаках.
Я потеряла вечность, где летела,
И вот меня бы ждал мой верный крах,

Когда внезапный голос скрипки
Меня опять смог оживить.
Он смог вернуь мои улыбки.
Он научил опять любить.

И музыкант опять по нотам
Играет старый-добрый вальс.
Ведь он не знает, кто я, кто ты,
Он может думать и про фарс.

Но пусть меня он отыграет
В последний-первый раз!
Пусть тело даже вечно умирает,
Зато души огонь мой не погас.