Он в ус не дул...

И долго будет тем, любезен он Народу,
что чувства ложные он бесом пробуждал...

Кричит Никита: Ка-ра-ул!
У двух Никит и бесов два?
Всё почему? познав едва,
согнул чертяку, да как вдул,
в вериги тяжкие под звенья!
Ещё и в ус тогда не дул,
впредь всех чудес и исцеленья;
с пелёнок слушал этот гимн,
с Никитки до Сергеича;
не ветерком надуло им,
чтоб так кричать теперича.
Ведь у Никиты бесов два...
И ради чьих же интересов,
чья правда, надвое одна?
Так беса гнать мне,
                или бесов?

Перед тем как за Никиту,
расскажет вам «из-торы-я»,
с его, не бесом волокита,
су-ть полная, - гармония!
Чтобы было всё понятно,
от новейших, до времён,
заветы ветхие помянем,
кто и в чём осведомлён,
и опустимся по глубже,
не сказать, что б сразу в Ять,
понеже иже, - боже реже,
когда их было не видать.
Не с пустого же всё места,
тили-тили, трали-вали,
должен быть жених невесте!
так и мы, голосовали...

Напоминает, всё и вся,
до «ё-мобиля» - порося,
как заяц вышел на крыльцо
и сам не понял, чьё яйцо?
Ведь до лыча был луч и русс,
он по росе, трусцою в ус,
всё по обычаю, не ждал,
в окрест косил, рожать/рождал
за то язык попал в темницу,
и захотелось поделиться:
в знак главы над головой,
вверх возносится корона,
над орлом и выше трона,
то и дело, боже ж мой,
- ореол над каялой! -
бой в его пуржит челе,
рой жужжит, одой пчеле:
чюдо! в «красной голове»,
и над чувством столь прекрасным,
верх был взят совсем напрасно:
буквы Ж нет у гешпанца,
буквы Ё, у ... голодранца!

Ему себя, - за всё простив,
Никита взял, да ус-о-мнился:
по су-щности, тот лишь гостил,
и то вопрос, если не снился?

На сон грядущий есть молитвы
(для людей, идущих спать),
одр (кровать) стелить для битвы,
а бисер тщательно метать;
глаголить слово эль-вождя,
чем «аки посуху» страдать,
что ветер, «на круги своя»,
чего же более желать?
Ей-бо! война, за «ё-моё»,
без буквы ё, в его житьё,
против солнца, сходни света,
в житие Никиты с лета, -
глас вопиющего в пустыне
(возопием, изъять-лобзать!),
старец-блудник, страж отныне
не возвращайся, целовать!
Не от ворот, сей поворот,
ус-та в разврат (что разворот),
а наипаче, - длань и власть!
Не «сребролюбию» пропасть...

За Калитою быть и пиру,
не ходить с су-мой по миру,
а бес в придачу, будет печь
су-мму круглую, привлечь...
Каяла в «жиру» и «злато»,
где же вы, скупые сваты?
тяжко длани, маешь вещь,
разносолов, только ешь:
Хлеб да Соль! как не при чём?
Не заманишь калачом, -
краше самых алых роз,
щёки девушек в мороз,
ланиты свёкольны прекрасны,
перси (грудь) и всё напрасны!
пАжить (ниву) плоть от плоти,
не ведать похоти и... хоти?
Пастырь в прах, чего сплотить?
Вериги тяжкие влачить,
се-ребром се-дщерь ссучить
бо злато брег, омолодить.

Мне жаль и Ус, мне жаль и Су:
су-дьбе, и гости были б рады,
ступив с дороги в поло-су,
добиться ангельской награды!
Ус-пех лелея, агнец стаду,
испортив борозды смеётся:
с пути дурак и сам собьётся,
если ему не так ... живётся, -
в колею! лишь бы не спился,
а повинился, иль влюбился,
замолю (а хоть и снился),
а этот взял, да усом-нился.

С милым - горе по колено, -
а наш Никита, наступил!
С кондачка желез ли члена
с беса кровушки попил?
Что-то я тут затупил...
- Вовсе нет, а с кандалами,
беса ложного любил!
- Нет, жалел, жалел словами,
позже взял его, побил...
Да не цепляйтесь с чудесами,
чем «Ермил» ему не мил?
Рассказ за то, чего не пил,
и кабы были мы, СУСами:

Он в ус, не дул...
хоть знал, за лесом,
сам скукситься бы не до дул...
Никита готский сдюжил с бесом!
Вскормлён на воле, полон сил,
орёл (эллин) младой не куксил,
не квасил, жил себе, бесил,
в темнице пользу приносил.
Пленявший, как-то сам явился
(лучом в темницу просочился),
принявши облик ангельский
рукой, нащупав палку-кий
(бесу Никита подивился),
Госп-дь со мной! благодарю,
всегда я рад служить царю,
за тьмою лет и зим и гроз,
узоры ярче! лишь в мороз,
немного хочется тепла,
душа б немного отлегла,
прильнула мудрости печать
к челу - прекрасная печаль,
ну как тут было не начать?
И испытал он... ангела,
за Михаил-архангела!

А может, и за Гавриила
(ещё Поэт писал за «аду»),
его рука жестоко била,
«герой» и пал, ему в награду:
ещё б, так долго в муке бился...
О нет, Никита не влюбился,
взыграла плоть, мечта мирская
и аки посуху таская,
блажен, сулившись гроз и тьмы,
в ничто! расшиб и песня вся,
как сам очнулся, тут и мы, -
не ветхо же, сумняшеся?
спасая «ноевы» плоты...

Христов страдалец и любим,
прекрасен, непоколебим!
с Никитой, бес его от роду,
он аки столп, слуга народу,
за нас и, - в воду и огонь!
его ты бесов лишь не тронь:
и дед служил и внуку хлебно,
при дворе-то, жить безбедно.
И мелким бесом, час за часом,
гонит матку-правду басом,
чтоб по усам ему и в рот
жаль, не тот Руси народ...

Согнул чертяку, да как вдул,
в вериги тяжкие под звенья,
впредь всех чудес и исцеленья,
кричит Никита: Ка-ра-ул!
У двух Никит и бесов два?
Всё почему? познав едва,
с пелёнок слушал этот гимн,
не ветерком надуло им:
и ради чьих же интересов,
беса гнать мне, или бесов?
Чья, правда, надвое одна?
ведь у Никиты бесов два...
К чёрту! больше бы работы
(у царей свои заботы),
за раздвоение - вдвойне!
Любовь приходит иногда,
то в мутной скроется войне,
да кушать хочется, всегда.

Своих немного б интересов,
за правду - надвое, - одна,
за какой из них прогресс?
Бездонна, мрачна тишина...
О шую сжал, чем крепко лупит,
кого, зачем? и чьей скорлупе?
в одесную, то держит он;
за мглою кроется их сон
на два конца его чудес,
пока сидит в Никите бес
и украшает мысль гиганта,
чем укрощаются атланты:
явно вижу, в два конца
он лупцует беса, - пьеса!
Клинит клином молодца.

Ты отпусти, Никита беса,
- Я бы рад, царю служить,
полномочия б сложить,
проживу без интереса,
да повязал меня, юнца,
бес су-чок, не отпускает;
лес растёт, а силы тают,
рожей вышел в молодца,
отродясь правшой, - похоже,
мой конец он держит то же!
Сергеич, вы определитесь:
в один конец идёт война,
и как вы с бесом не садитесь,
второй выходит, мать-родна?

Так Сергеич и Никитка,
куда иголка, туда нитка,
гонят кука в два таланта.
Скуки ради? ради гранта,
хоть утомлён, а хочется,
хоть солнце обхохочется!
Беса два и два тельца
(у профессии дельца),
злато к се-ребру склонять,
нам простым и не понять.
Скукситься тут невозможно!
Один Никита славит анта,
ну а второй, и осторожно...
Щурит глазки, ус кусает,
никого не подпускает!
Волчок? укусит за бочок.
Чёрт, короче, рыжий ночью,
взялся гнать и гонит, гонит...
и о чём же он, долдонит?
Уже прошло две тыщи лет,
как мы гадаем, сколько бед?
И разве может быть Победа,
чтоб одна? совсем без следа,
и без памяти, без роду,
да у Единого Народа?

И кто кого? рас-поло-винил,
раз, целомудренный ты наш?
да легче Пуха, слаще Винни
взял паст-эль-ный карандаш:
с горы Синая сходят свиньи,
как восхитителен пейзаж!
Бараны мостиком к ботвинье,
и хобот в хобот, - абордаж...
Чем умозрительней картина,
в два кольца их два конца,
а гвоздик рос бы без отца,
и кому такой, детина?

И нахрена ландшафт такой,
гадить в реку? - упокой?
Чем ведёшь, не зная броду,
русскому, чьему народу?
В край мишуток-прибауток,
от михалкиных, от шуток
скачут разные мыслишки,
до баю-баюшки, детишки
от, - если бесов тоже два
(головку не запрудите),
ведь у Никиты - голова!
Вы, за какую, будете?

Какого хрена? их же две
(с главой орла, воробушек)
сидели птичкой на трубе,
за А и Б для пробушек,
а миллионами косили:
их клювы - щёлк! по сторонам,
и всё мертвечину просили,
никак поцеловаться нам,
мосты давно уж сожжены,
самим никак, - поражены
уму и сердцу вопреки,
по обе стороны реки.
 
Голь перекатная, пехота,
до хрипоты, «у-Ра», до рвоты,
слаще морковки не едал,
чего я только не видал!
Но чтоб мозгами так забить,
Народ как надо не любить?!
Чего сказать Херой боится
(не плюй в колодец, пригодится),
эллинский бог ему на сдачу
(возьмите боже что негоже),
золотари все так похожи,
а где та Родина? - в придачу,
от барства клюки и раздача,
сказать по-русски, так просрали.
Немного, кажется, проспали,
чуть-чуть беременны, не боле!
землицы нет, зато на воле...

Какого ж чёрта, я продую?
стеля соломку опосля...
Ещё в усы, куда он дует,
когда теряется мысля...
Схватил он дьявола за рожки,
не бедолага свесил ножки...
Глядь! - эллин внизу змеюкой,
хвост и вертится, подлюкой!
не русал, дурак, чюдак -
сам вцепился за кондак,
и наддал ему Никита,
и дело было шито-крыто;
и блажь столбом, и рече смело,
зажил столпом! чертяку пнул,
- Он в УС не дул?
Другое ж, Дело!

А чем же бил? он так любил,
бывало, встанет поутру,
и, ну косить! чтоб не забыть
в кремлях и очи не протрут,
пока роса, по су-ти дело,
перси размять, лобзая тело,
в дело мозолистая длань -
ей отпустить литовку смело
коса божественна, ценю!
и древко ранью словно лань,
скачет в вечер по полудню,
млечный путь на западню
укажет тень свою плетню,
сей готам в гунны, и рябой
из грек в варяги и трусцой,
на ус мотая, - боже ж мой! -
взыграют яркие ланиты,
купать коней совсем не прочь,
брега кисельные  разбиты,
с орбиты скатится и в ночь,
к заходу светоч только тронь
обычай сложен в посолонь,
столпом! иначе и не может,
а бог ему, всегда поможет.
Вот такие чудеса!
Коса, коса... роса, роса...

Словом-делом, в поученье,
бьют всегда твоим ученьем.
В мире, богом позабытом,
зло кощунствует в разбитом,
и куда не плюнь, осколки...
Как таить в мешке иголки?
Солнце жарит мудреней
на playa de los Locos,
сам дурак, ещё с Дурней,
вот такой вот, фокус.
А клином клин, если Никита
(если спросит, кроха),
корыто сохнет, суть излита;
между нами, это плохо.
И для мужика негоже,
хоть и бес лучом в лицо,
видно сразу же, по роже,
чьё яйцо там на крыльцо,
приспустив штаны ученью,
сложно ложному мученью:
Бес в ребро его тельца,
Золотое - у дельца.

Настоящий бесогон тот Н.С., кто сначала изгонит чертей из себя.
Изгонит и расскажет другим, как же стоит обходиться с бесом,
не причиняя вреда собственному здоровью и вообще, климату...

http://www.proza.ru/2017/06/03/1728
Пояснения к стихо...
Спасибо!