***

всё проходит.
и боль,
и счастье...
всё не вечно.
ничто не вечно...
 
люди часто пленимы страстью...
страстью долгой,
но...
 быстротечной.

руки в пудре,
и губы в блеске.
руки в коже,
губа – в слюне.
мы корябаем страстью фрески.
я корябал их,
 лишь
тебе.

гранулированное кофе.
мягкий стул.
и мешок халвы.
твоё тело -
в анфас и в профиль:
в моей комнате,
в пол стены.

град семян.
на балконе коврик.
искарябанный в клочья лифт.
в пальцах синих –
железный кортик
выцарапывает "прости"...

загорелые профитроли.
скрип петель.
кареглазый май.
сердце бьется в глухом миноре,
телеграфом пища "прощай"...

мокрый зонт.
исцарапан кафель.
лай собак за окном гудит.
ночь, как старый, слепой приятель
вечно смотрит,
и вечно спит.

пыль на книгах.
Есенин, Бродский,
Рильке, Соя... стоят спиной.
недоношенные обноски –
грудой тряпок лежат горой...

заколдованный цвет экрана.
руки красные, как томат.
пар от маленькой кружки чая,
словно я
пару дней назад.

грязный пол.
на подушке перья.
"нелюбовь" скоро пустят в свет.
жалким эхом стихотворения
спит на кухне махровый плед.

спит диван.
спит устало люстра.
спит пиджак и храпят углы.
спят новеллы Марселя Пруста –
в книжных лавках, под свет луны.

спит кольцо на цепи у будки.
спит младенец, соседский дом...
спят гвоздики и незабудки,
спит река под своим мостом...

и кристальные блики окон,
освещаемые луной –
спят в халате  до нитки мокром,
под седой, дождевой слюной.

с каждым вздохом огней все меньше.
скоро сгаснут и те что есть.
только мой,
как копье от смерти,
вечно будет
 тебе
гореть.