Другие математика, наука, цивилизация

Сказать честно, в конце 1980-х я не очень надеялся на успех с теоремой Ферма. Но с 15 лет подчиняясь установке Маркса (который тот перенял у Данте) – «Делай что должно, и пусть люди говорят что угодно!», – я настроился на успех своего безнадежного дела. Ибо в пространстве Духа делать мне стало больше нечего, разве что писать мемуары...

Но кто ОЧЕНЬ чего-то хочет, то обычно своего добивается. И вот 5-11 мая сего, 2017-го, года успех ко мне пришел. Правда, это успех в моем нетрадиционном понимании, но для меня и для цивилизации важен именно такой успех. Теперь-то я точно знаю, что ДРУГАЯ наука и ДРУГАЯ цивилиция существуют!

Я даже понимаю, когда и как это произошло. Началось это в седьмом классе. Видимо, уже тогда я где-то прочитал предостережение какого-то мыслителя: «Всё подвергай СОМНЕНИЮ!» Следовать этой установке мне было несложно, так как и мама, и бабушка сомнением были просто пропитаны. Ну и началось...

Прежде всего стало выясняться, что вся жизнь была сплошным враньем. Даже лозунг о сомнении. Оно вроде как и одобрялось, но за сомнение в слова партии и правительства можно было поплатиться и свободой...

Ну да оставим политику и идеологию, а возьмем самые, казалось бы, одноистинные вещи – точные науки. Но и здесь выяснилось, что такая, казалось бы, точная наука, как кибернетика, является «уличной девкой империализма»! Впрочем, в юности увидеть во всем этом какие-то глобальные противоречия я еще не мог из-за отсутствия знаний и Учителей. Но Учителями Бог меня не обидел, да и знания стали постепенно накапливаться. И не только знания, но и опыт.

Вот эти реперные «точки» (в скобках – время моего освоения):

А.И.Уемов, «Вещи, свойства и отношения» (1963-64); М.Джиллас, «Новый класс» (1965); работа в социологической группе Института философии АН СССР по изучению фундаментальной науки в СССР (1966-68); лекции П.Г.Кузнецова о научом знании и планировании деятельности (1974); Б.Бруцкус, «Социалистическое хозяйство» (1970)... И все это еще переплеталось с университетским образованием на физфаке, мехмате, экономфаке МГУ...

Бруцкус похоронил последние признаки научности советской общественной науки. Это – вдобавок к генетике с кибернетикой. Но еще оставались как бы совсем уж точные – физика и математика.

Авторитет физики в моих глазах сильно пошатнулся в 1988 году, когда на мои письма с предложением десятка высокоэффективных способов производства и экономии энергии не ответил ни один ученый из парижского Института энергетики. Вообще: молчок!

А уже основательно великая физика рухнула для меня в 1997 году, когда я узнал ну просто чудовищную вещь: оказывается, почти 200 лет официальная физика НЕ признает неизвестную ей энергию, которая в огромном количестве (в полтора раза больше известной!) содержится в углекислом газе, образующемся при сгорания угля! (Это обстоятельство вкупе с вообще бездарной тратой энергии является, на мой взгляд, главной причиной разогрева земной атмосферы.) И даже после того, как я раскрыл механизм появления этой энергии и показал, что никакая это не нечистая сила, а  обыкновенная энергия вращения молекул газа, прошло 20 лет и за это время ни один физик и ни одна Академия наук палец о палец не ударили, чтобы прекратить бездарное уничтожение чуть ли не половины производимой человечеством энергии!

И тогда я приступил к реализации своего последнего проекта – к доказательству Великой теоремы Ферма, полагая, что в случае успеха официальная наука зашевелится. А вот хренушки! Она как дремала в дремучем Средневековье, так и покоится на трех китах: несметном госфинансировании, монополии на Истину и самоуверенности в своей святости. Я хотел было уже копья метать, но тут МОЯ наука мне и говорит: «Не рыпайся, Вася! Взгляни-ка ты на всю эту картину со стороны и твоей, и официальной науки!». О, на такой стороне я еще не был, и я почесал туда!..

Первое что меня обрадовало, это отличие моего (а вернее П.Г.Кузнецова) критерия истины от официального. Найдя 5 мая 2017 года доказательство ВТФ, я по привычке поперся за его признанием в... официальные Академии Наук! А что, разве БЕЗ них я не могу установить доказанность теоремы?! И даже более того: ТОЛЬКО я и могу, ибо у официальной науки главный критерий истинности антинаучен – это НЕ соответствие факта научным аксиомам и законам, а МНЕНИЕ почти наверняка самоуверенного хама с главной линейкой измерения истины в руках: «Этого не может быть, потому что этого не может быть НИКОГДА!». А внутренний голос со стороны с издевкой добавляет: «Ты, Вася, радуйся еще, что тебя на костер не отправили!»...

И вот я сижу, рот до ушей и радуюсь! Радуюсь тому, что в четыре года от роду впервые увидел математические формулы ЖИВЫМ взглядом. Тогда я еще не знал ни букв, ни смыслов, но сохранилось ощущение, что слова «Преобразуйте следующие выражения» (за которыми следовали вереницы формул длиной во всю строку) не вызвали во мне ни малейшего ощущения непонимания. Будто какой-то таинственный Дух, законсервированный в книге (а это, скорее всего, был школьный сборник задач по алгебре), перелетел в мое подсознание. Через много лет, когда отчим будет рассказывать о Мишке Ломоносове и Московском университете, этот Дух опять напомнит о себе...

Но самое чарующее явление этого загадочного Духа произошло во время вступительных экзаменов на физфак МГУ в 1958 году. И не столь важно, что тогда меня с середины экзаменов отчислили (не мог ОТКАЗАТЬ В ПРОСЬБЕ совершенно неизвестному парню с Урала сдать за него экзамен по немецкому языку на геологическом факультете), одну неделю я прожил в научной эйфории среди таких же окрыленных ребят. Наука представлялась нам как особая, сказочная субстанция, в которой господствовал дух честности, благородства и отваги. Этому способствовала масса выходивших в те годы блестящих книг о выдающихся ученых и крупных открытиях.

И вообще, в годы хрущевского правления культ науки зашкаливал. Несмотря на внутреннюю противоречивость советской модели организации общества, именно благодаря научной революции, СССР сделал резкий рывок в обновлении своих средств производства, созданных еще при царе-батюшке. (Историки это обстоятельство почему-то обходят стороной...) Но заслугу за последующий резкий рост экономики приписали Брежневу... (Позже судьбу Хрущева разделил и Ельцин...) К счастью, мы, настоящие и будущие ученые-романтики, не представляли себе и сотой доли того, с какой целью Хрущев развивал науку, и потому с упоением учились, «двигали», «толкали»...

Но ложь, даже если ее скрывают явно, с неибежностью проявлятся подспудно. Научная политэкономия оставалась запрещенной и при Хрущеве. У историков, с приходом Брежнева, в число запрещенных вошла тема про фашизм (ибо «создает нежелательные аналогии»). В естественные науки проникает преступный бизнес. Один маленький пример. В 1979 году (при моем первом аресте) со мной в камере сидел один из троих изобретателей скоростного способа производства капронового волокна. Так вот, одного из них убили, другого отправили в психушку, а третьего, моего сокамерника, отправили по фальсифицированному делу в тюрьму. И все это ради каких-то десяти тысяч рублей премиальных!.. 

Похоже, однако, что наука и изобретательство всегда были криминальными. Это не могло не отразиться и на сути самой науки, в первую очередь, на ее средцевине – критерии истины. Это у зеленых романтиков критерием истины является соответствие утверждения или факта логическим основам науки, а у махровых практиков критерием истины является... мнение и интерес Хозяина. Ну а у самих послушных ученых истиной считается утверждение, за которое платят деньги. А мы-то, зеленые, думали, что ИМ нужны какие-то объективные знания о мире...

Со времен окончания мною школы прошло 60 лет. За все это время я видел лишь человек тридцать, влюбленных в Науку: человек десять в 1958 году на вступительных экзаменах в МГУ, человек двадцать в 1961 году в моем студенческом математическом кружке на физфаке и еще один друг юности, отправленный в 7 классе в психушку за слишком умные вопросы по физике... И всё!..

Конечно, я не сомневаюсь в том, что любители истинной Науки есть, ибо официальная наука бездарна и не может существовать, не паразитируя на живом организме. Я участвовал в двух международных выставках изобретений и видел этих несчастных гениев, рискнувших заложить все свое состояние, чтобы только показаться на люди. 99,9% изобретений и открытий делается любителями, материальные ресурсы которых в тысячу раз меньше, чем у официальной науки. То есть научный кпд Другой, неофициальной, науки в миллион раз выше, чем у официальной. Однако неимущий ученый или изобретатель не в силах защитить свое детище, и официальная наука и ловкие предприниматели без труда прибирают его научный и изобретательский продукт к своим рукам...

Теперь можно понять, почему я сделал ставку на ВТФ – в истинность доказательства сразу никто не поверит, а после того, как сотни математиков получат письма и тысячи читателей Интернета ознакомятся с доказательством, ни украсть, ни замолчать факт доказательства будет уже невозможно. Однако признание его попахивает настоящей гражданской войной между официальными ортодоксальными математиками и... полуобразованными в математическом отношении обывателями.

Оборона официальной математики сводится к тому, чтобы НЕ прочитать ни одной строчки доказательства – ну, на том самом основании: «Этого не может быть, и точка!» БОльшая часть математиков будет оправдываться тем, что они не специалисты в теории чисел. Однако аппарат доказательства целиком укладывается в школьную программу, и потому логично этих математиков спросить: а они что, стали профессорами и академиками, НЕ зная школьного курса математики?!.

Но, зная коварство власть имущих (а они одинаковы что в политике, что в науке), должен сказать, что война предстоит нешуточная. И потому я приглашаю на свою сторону каждого, кто готов восстановить свои школьные знания на серьезном уровне.
 
Хотелось бы, чтобы каждый обыватель понял: здоровье науки – необходимое условие поступательного развития общества. Средневековому мировоззрению должен быть дан решительный бой!

Ну и кто готов?

(Доказательства ВТФ можно почитать здесь: http://rm.pp.net.ua/ )