теорема ноль. горим до последнего

я зарываю ладони в землю,
мои парни на блоке
страшнее, чем Зерги,
купи нам блок сигарет,
мы скурим его 24 на 7,
вишнёвый Капитан Блек,
скрутим не считая до трёх.
на наших кварталах
теорема пускает знаками стих,
смотри - в бытовой тирании
родился ребёнок и его имя - Любовь,
он горит под звучание sewera,
за своих пускает на пули
караваны со стервами,

грозы молчат, лишь затаились,
небо на твоих плечах, так что
возьми, да закинься под такты
Maceo Plex, Берлина рейвы ложатся
на этот концептуальный текст,-
полетели в закат,
разобьём палаточный лагерь
на фест.
наш корабль плывёт по серпантину
звуков, пьём на заплывы,
крадём в галереях картины,
оставляя там свои изваяния,

важна лишь красота изъяна,
продираться с ножом
сквозь толпу пьяных,
что бы найти рваные губы
и зацепить их о поющие гулом
низов, бедности труб,
в них моя леди бродяга,
в ободранном платье
спасает своими нежными стопами,
взглядом, косой
всех потерянных братьев,

что падают в рыхлую землю спиной,
становясь, будто корни
или на утро свежей росой,
что пчелами пить,
пока держится последняя нить.
она не даётся порваться
этому хрупкому блоку,
этим домам, что в рутине,
как муха в ловушке у паутины,
болтами, тиной
мы падаем мимо,
в последнем крике и танце сгорая,
и жар от нашего перехода
греет любовью,
словно приход от укола.