Генерирование лика пудзила. из серии дедЫ
Многополярность. Реалии сегодняшнего дня - чаще всего ратующего за полное раскрепощение человеческой мысли - безбрежное её существование, вне рамок сосуда или реки.
При этом все понимают, что мир в реальности - биполярен: анод и катод, плюс и минус, Северный и Южный полюс, мать и отец.
От однообразия следует думать устали, потому теперь перешли к вымышленной реальности: семи цветов радуги, гаммы. В дальнейшем и это станет анахронизмом. Дробиться система отсчета может бесконечно на тона, полу тона, 3/4, 1/16.
Оттого и возникает желание увидеть публицистику, документальное кино, реальное воспроизведение мира, не искореженное спектром.
В истории Российской империи были времена, когда люди низших сословий целиком принадлежали своим магнатам, князьям, государям. Правила поведения устанавливались кастово. Неограниченная власть одних. Абсолютное бесправие других. Инструкции (кодекс права) писался не в толстых книгах, наподобие Библии, которая, к слову, узаконивала своими текстами подобное положение дел. Регулировались отношения между хозяевами и чернью устными установками, которые неграмотное население по большей части усваивало с младых ногтей на слух.
Так существовал строжайший запрет на право первой брачной ночи для мужа, который относился к крестьянам, холопам. Девушка могла лечь в постель к своему человику только после того, как станет женщиной. Дефлорация - так называется сей акт в просторечии. Срывание цветка, как изощренно художественно окрестили это право между собой знатные господа. Никогда жена или невеста владыки, хозяина не оспорит подобное поведение своего супруга.
Собственно, в рамках религиозного христианского верования, которое являлось основным символом веры (не рассматриваем веру иудейскую, потому как на иудеек подобное требование - лишение невинности посторонним мужчиной не распространялось). Таким образом, налицо грех любодеяния, который, однако, даже в церкви не отмаливался - ибо грехом не почитался не только самими исполнителями, но и духовниками последних.
Могли ли молодые люди (муж и жена) нарушить подобную анти-евангельскую установку и довериться Богу в том, что он встанет на защиту ослушников Знати?
Да такое естественно случалось - и строжайше каралось.
Если девушка, приведенная сразу от алтаря к господину своему, оказывалась лишенной девственности - то наказывался молодой муж.
На семь лет преступника отдавали в "москали", в рекруты, в царскую армию.
К жене он возвращался (если возвращался) постаревшим, потерявшим молодость, иногда изувеченным, ибо служба имела четкое определение - муштра.
Молодая женщина лучшие годы проводила в одиночестве, воя в подушку. А когда оставалась на в доме мужа, а в доме отца - то и могла в силу природных желаний (а то и под гневом господина) оказаться в чужих мужских руках.
Так эти старики, надо знать, что в то время сроки жизни были куда короче, так что старость наступала на период раньше, вот и встречались усталые от невзгод, постаревшие муж и жена.
Нет власти не от бога. Как и нет неписанных правил для черни.
Сейчас многого говорят о том, что подобное положение дел запечатлевало на женщинах подвергшихся половому акту с определенным мужчиной генетический код этого самца. Вполне-вполне. Однако, ради справедливости, стоит заметить, что многим известно какой мудростью обладал тот же Соломон. И не секрет, что этот дар поддерживался в том числе за счет практически тысячной армии жен и наложниц царя Соломона. Тысяча женщин отдавала ему свои цветки - которыми было усыпано подножье Постамента Мудрости всех времен и народов. Единственное Соло исполняемое в угоду премудрости.
Нет, не о женщинах здесь речь. О мужчинах. Но мужчинах определенного сословия. Ибо чернь - не мужчины. Однозначно. Ведь не все магнаты стремились к постижению мудрости или удовлетворению похоти. Были среди них разумеется и физически, или физиологически несостоятельные самцы. Однако даже они никогда не отступались от своих садовничьих прав. Не станем однако описывать эти акты "права первой брачной ночи".
Лучше скажем о другом.
Помните, как назвалось наказание, кара отступникам: отдавали в москали.
Но москали - это не народность, не империя, не территория - это вероисповедание. Строобрядцы, православные христиане, которые не пожелали при Никоне сменить веру на "новый стиль".
Так в генной памяти окраин был запечатлен лик тех, кто является пудзилом для черни, кто дает право местным князьям срывать девственные плевы с молодых жен.
Пудзило - веревка для стреноживания коней, пугало, чудовище.
© Copyright:
мудрость не Соломона
но всё же: говорят, что за 23 года пропаганда настроила окраины на такую волну ненависти, которая и выплеснулась на майдане: москиляку на гиляку
и что вы теперь на это скажите?
ВСЕ НЕ ТАК РЕБЯТА!
Ида Рапайкова 29.06.2015 21:05 • За
Свидетельство о публикации №117060104655
кто тут причитает - это же наша история, между нами мальчиками, продолжаемая сегодня в инфернальном мире в том же "Законе Первой Ночи"
вы попробуйте его нарушить...
и буде вы хоть кошка, хоть попугай...
и если нет знаний по этому поводу - это еще не значит что вся схема погребена в тьме веков
Татьяна Ульянина-Васта 01.06.2017 12:23 Заявить о нарушении
хорошая идея...
а, действительно, почему?
Татьяна Ульянина-Васта 01.06.2017 12:29 Заявить о нарушении
точнее -- после нас, на нашем месте
возникнет тоже что-нибудь такое,
чему любой, кто знал нас, ужаснется.
Но знавших нас не будет слишком много.*
И нам не верят нынешние дети,
им трудно, веришь, там вообразить,
что мы смешали пыль и кровь столетий,
и этот грог мы выпили - так жить...
Возжаждав в тленном мире.
Им будет отродясь не воспринять,
как в темноте без слуха и без веры,
мы выживали там, где смердный тать
уже давно рехнулся от излишеств.
Кому грозили смертью чудаки?
У знавших нас безумьем уд сводило,
но знавших нас осталось что-то с горсть.
* Иосиф Бродский "Остановка в пустыне" (1966)
Ида Чех-Рапайкова 01.06.2017 12:39 Заявить о нарушении
что мы сломали Греческую церковь,
дабы построить на свободном месте
концертный зал. В такой архитектуре
есть что-то безнадежное. А впрочем,
концертный зал на тыщу с лишним мест
не так уж безнадежен: это -- храм,
и храм искусства. Кто же виноват,
что мастерство вокальное дает
сбор больший, чем знамена веры?
Жаль только, что теперь издалека
мы будем видеть не нормальный купол,
а безобразно плоскую черту.
Но что до безобразия пропорций,
то человек зависит не от них,
а чаще от пропорций безобразья.
Прекрасно помню, как ее ломали.
Была весна, и я как раз тогда
ходил в одно татарское семейство,
неподалеку жившее. Смотрел
в окно и видел Греческую церковь.
Все началось с татарских разговоров;
а после в разговор вмешались звуки,
сливавшиеся с речью поначалу,
но вскоре -- заглушившие ее.
В церковный садик въехал экскаватор
с подвешенной к стреле чугунной гирей.
И стены стали тихо поддаваться.
Смешно не поддаваться, если ты
стена, а пред тобою -- разрушитель.
К тому же экскаватор мог считать
ее предметом неодушевленным
и, до известной степени, подобным
себе. А в неодушевленном мире
не принято давать друг другу сдачи.
Потом -- туда согнали самосвалы,
бульдозеры... И как-то в поздний час
сидел я на развалинах абсиды.
В провалах алтаря зияла ночь.
И я -- сквозь эти дыры в алтаре --
смотрел на убегавшие трамваи,
на вереницу тусклых фонарей.
И то, чего вообще не встретишь в церкви,
теперь я видел через призму церкви.
Когда-нибудь, когда не станет нас,
точнее -- после нас, на нашем месте
возникнет тоже что-нибудь такое,
чему любой, кто знал нас, ужаснется.
Но знавших нас не будет слишком много.
Вот так, по старой памяти, собаки
на прежнем месте задирают лапу.
Ограда снесена давным-давно,
но им, должно быть, грезится ограда.
Их грезы перечеркивают явь.
А может быть, земля хранит тот запах:
асфальту не осилить запах псины.
И что им этот безобразный дом!
Для них тут садик, говорят вам -- садик.
А то, что очевидно для людей,
собакам совершенно безразлично.
Вот это и зовут: "собачья верность".
И если довелось мне говорить
всерьез об эстафете поколений,
то верю только в эту эстафету.
Вернее, в тех, кто ощущает запах.
Так мало нынче в Ленинграде греков,
да и вообще -- вне Греции -- их мало.
По крайней мере, мало для того,
чтоб сохранить сооруженья веры.
А верить в то, что мы сооружаем,
от них никто не требует. Одно,
должно быть, дело нацию крестить,
а крест нести -- уже совсем другое.
У них одна обязанность была.
Они ее исполнить не сумели.
Непаханое поле заросло.
"Ты, сеятель, храни свою соху,
а мы решим, когда нам колоситься".
Они свою соху не сохранили.
Сегодня ночью я смотрю в окно
и думаю о том, куда зашли мы?
И от чего мы больше далеки:
от православья или эллинизма?
К чему близки мы? Что там, впереди?
Не ждет ли нас теперь другая эра?
И если так, то в чем наш общий долг?
И что должны мы принести ей в жертву?
Ида Чех-Рапайкова 01.06.2017 12:45 Заявить о нарушении