Nautilus Беккет - одним файлом

King Беккет – Nautilus Беккет – Жюль Верн и Беккет

===========================

KING БЕККЕТ

Я слышал, квины всерьез увлекались Беккетом.
Фредди Меркьюри шпарил его наизусть страницами.
Он говорил, что, по сравнению с «Безымянным»,
вся остальная проза кажется детским лепетом,
чепухой, написанной тинами, и к тому же тупицами.


NAUTILUS БЕККЕТ

интеллектуалы, художники, одиночки, что мы знаем о том, что сплачивает людей, делает их племенем, родом, народом? что мы знаем о заботах тех, кто руководит племенами и родами? что мы знаем о трудностях такого управления? наш удел – одинокое плавание, мы не умеем держаться в составе эскадры, плавать в кильватере, пеленге, фронтом, и это еще простые построения, что же говорить о сложных, вроде клина или ордера, поэтому оставим военно-морские обязанности военным морякам, адмиральские – адмиралам, мы не такие, мы – вроде пиратов, которые тоже иногда плавают вместе, но по натуре своей – степные наутилусы, и интересуют их не столько пленники и добыча, сколько возможность бороздить волны, рассекать моря, встречать восходы, провожать закаты, вот что пришло мне в голову, когда я читал The Unnamable Беккета, легендарного наутилуса, никогда не прибивавшегося ни к одной флотилии, всегда находившегося в свободном плавании и не вставшего на прикол даже после того, как он сломал себе берцовую кость, свалившись на пол в своей холодной холостяцкой квартире.


ЖЮЛЬ ВЕРН И БЕККЕТ

В романе «Мерфи» герой играет в шахматы с пациентом психиатрической клиники Эндоном (не путать с Эндером: Орсон Скотт, «Игра Эндера»). Играют оба неторопливо и осторожно – так, «что после восьми-девяти часов таких партизанских действий случалось, ни один из игроков не потерял ни единой фигуры и даже ни разу не объявил сопернику шаха».
При этом игроки не отличаются усидчивостью: сделав ход, они отходят от доски – один (Мерфи), чтобы продолжить дежурный обход, другой (Эндон) – потому что не может оставаться в покое. «Каждый из них делал свой ход в отсутствие другого, обозревал в оставшееся время положение на доске и уходил. Игра тянулась таким образом до вечера, когда обнаруживалось, что она чуть ли не в столь же равном положении, как и вначале».

В литературе, однако, уже встречался некий Мерфи, игравший в такие же неторопливые шахматы. И придумал его Жюль Верн!
Тринадцатая глава романа «Гектор Сервадак» начинается такой сценкой:

«— Если позволите, я съем вашего слона, — сказал бригадир Мэрфи, решив, наконец, после двухдневных колебаний сделать этот, столь основательно обдуманный ход.
— Позволяю, ибо не могу воспрепятствовать, — ответил майор Олифент, не отрывая глаз от шахматной доски.
Это происходило утром 17 февраля по прежнему земному календарю, и прошел целый день, пока майор Олифент собрался ответить на ход бригадира Мэрфи.
Заметим, между прочим, что партия была начата четыре месяца назад, однако противники успели сделать всего двадцать ходов. Оба принадлежали к школе прославленного Филидора, утверждавшего, что плох тот шахматист, который не умеет играть пешками, ибо они — «душа шахмат». Вот почему каждая пешка в этой партии отдавалась лишь после упорного сопротивления…
Судьба свела этих двух достойных офицеров английской армии в пограничном гарнизоне, где они коротали досуг за шахматами».

Позднее партнерам по игре пришлось расстаться: майор Олифент отправился на соседний остров, который он присоединил к Британским владениям. Игра продолжалась на расстоянии:

«Следует добавить, кроме того, что бригадир Мэрфи и майор Олифент даже не прекращали своей игры в шахматы. Медленно обдумывая ходы, они передавали их по телеграфу.
В этом почтенные офицеры следовали примеру двух американских клубов, которые в 1846 году, невзирая на дождь и грозу, сыграли «по телеграфу» знаменитую шахматную партию между Вашингтоном и Балтимором.
Бесполезно говорить, что бригадир Мэрфи и майор Олифент продолжали ту же самую партию, начатую еще во время визита капитана Сервадака на Гибралтар».

При всей своей дотошности в описании различных физических, географических и астрономических явлений, Жюль Верн не привел записи партии. А вот Беккет – вероятно, из любви к шахматам – не поленился это сделать (добавив пародийные комментарии).
В Сети нет снимков Беккета за шахматной доской. Но, судя по всему, он играл в шахматы, – хотя, вероятно, и не так сильно, как