алтарь

С неба сыпались крошки хлеба, думали голуби и увлеченно клевали в тесном столпотворении неуклюжих тушек своих собратьев.

Одинокая Рэми подумала, что можно теперь экономить на хлебе, который черствеет прежде чем она его съедает. Вот уже третий раз она кормила голубей в парке на слете пернатых горожан. Раньше она только наблюдала, как неловкими движениями их кормили маленькие дети, больше распугивая их сплоченные ряды.

Рэми любила этот парк в спальном районе города. Город съедал тебя обществом соседей, прохожих на улицах, попутчиков в метро, автобусах. Съедал твое время, твою внешность, твою индивидуальность. Оставалось только быть его рабом, получая за это немного средств чтобы поесть, иметь место, где спать. Когда выдавалась минута свободы, Рэми тянуло на природу.

Цивилизации вымирают, думала она. И когда-нибудь шумные бетонные заграждения, одетые в стеклянные коконы, обрастут ветвистыми дикорастущими лианоподобными деревьями. Кто-то должен это остановить. Тот, кто это все начал, тот и остановит, повторяла про себя Рэми. Природа дала волю человеку, она ее и сломит.

А пока волю в угоду сверкающим рекламным щитам подчинял себе город. Его жизнеспособность была обеспечена бесконечным конвейером карьеристов и приезжих мечтателей. Эстетически подавая жизнь усталых горожан, колоритных своей болью, он в то же время восхищал туристов, музыкантов, поэтов и прочих художников.

У Рэми не было времени на искусство, времени на чувственность в плену безликих районов. Поэтому о судьбе искусства она особо не задумывалась. Лишь однажды она, посетив музей по работе в качестве курьера, подумала, что искусство не вечно. Она живо, пока хранимо человеком в этих карточных домиках вселенной. Хотя пустынные местности и хранили многие сокровища теперешних музеев, Земля не может стать одним сплошным пустынным музеем в угоду искусству, для этого нужна воля человека. Он не пойдет на такие жертвы, потому что больше искусства он любит себя.

Реми не спеша встала со скамьи и побрела в сторону шумной улицы, где суетились добровольные жертвы гаджет-цивилизации. Город ждал очередного жертвоприношения его пленницы.