Празднество

I.

Вот комната. Пальто на крюк.
И все встают в душевный круг,
и каждый друг, и каждый звук
гармоникой ложится в тон.
И расцветает вширь картон,
и все в порыве. Восхваленья
перерастают в воспаленье,
летят восторги, как поленья,
и вот, казалось бы. — Но лень. Я
пытался честно, но не смог.
Я выхожу за дверь. Замок,
защелкнувшись, отрезал путь.
Вы тоже следом... как-нибудь...

II.

Ты идешь, а рядом бегущая строка
набирает строчки и фразы, стремясь к сорока.
С каждой новой весной в ней все меньше чудес,
угасают и исчезают былые анонсы. Было бы жаль,
но зачем.
Небесный балда говорит: глупый бес,
вот смотри, мы кидаем легкую шаль,
но тебе не поднять. Я киваю в ответ:
да, я знаю, что это усталось, поэтому нет
домкрата, стремительного настолько, чтоб ее приподнять.
Извините, я не куплюсь опять.
Хотите, можете сразу записать себе приз.
Я не против, вы не против, я пойду дальше, мне надо вниз.
А они не понимают: вот сюрприз.
Просто я хочу лечь у кромки воды, где бриз
через некоторое время унесет меня.
Я закрою глаза —
и пролежу так полдня.
В это время сменится пара веков.
Но это не повод к поднятию век.
Просто скажут: был человек, но был таков.
А я буду лежать на берегу, и шорох песков
мне подскажет, что все инвертировалось, море и пляж,
и теперь я погружаюсь в воду. Витраж
из расплавленного песка и бутылочного стекла
мне расскажет историю воды. — Это моя история, была,
только все инвертировано, так что там вода,
и я говорю тогда:

III.

— Понимаете, это случайно,
мы здесь все собрались.
Может даже,
вас похитили, вывезли тайно, —
вы потом не заметите кражи.
Ваша память не сможет сберечь
этих слов, ни фонем, ни формант.
Но какая же разница? Речь
протекает легко и нечаянно,
словно пламя без чада и сажи.
Словно чайник на летнем крыльце,
что с бурлением выбросит пар,
здесь в узорах созвучий и пар
обращаются строчки, едва
превращаются в нитки слова;
и прозрачная, в тон, голова
вдруг с шипением создает стон.
Вся прозрачная — призрачно, в тон.
Как изящно танцующий слон.
Как забытый, отброшенный сон.
Так танцуем же все чарлистон!
И бостон.

IV.

И тотчас же ударяет звук:
литавры и тутти свиваются в жгут, рокочут и жгут,
наступает веселье,
все хохочут и объявляют новоселье.
Хоровод на предельной скорости обращается в ожерелье.
Раскрасневшиеся до самой сути,
все счастливые до изнеможения
созывают новых гостей: умножение. Начинают гонку страстей: напряжение. Ожидают добрых вестей: наложение.
Наложенным платежом таможенная служба возвращает излишне изъятое,
превращает неспешно добытое
в нужное
и понятное,
и заслуженно незабытое.
Через пять часов посреди всего этого карнавала,
среди прыжков и плясок до упаду,
среди буйства красок до упадка,
среди психоделики масок до припадка
вдруг останавливаешься и понимаешь, что не понимаешь,
что вокруг что-то происходит,
но зачем и что, не приходит,
непонятно,
неизбывно.
Завывают трубы.
Ты дергаешь плечом: что это? откуда? при чем?
Перегнувшись через перила, кто-то кричит с балюстрады: что почем?
Невозможно вслушаться в разговор ни о чем.
В разговор незачем входить, когда он идет сам по себе,
когда он вполне жизнеспособен, предоставленный своей судьбе.
Пой, барашек, бе.

V.

Дверь закрытая будет фильтр,
отсекает гармоники
и суету,
едва слышным хлопком говорит:
вот здесь,
здесь магнолии в старом цвету,
здесь поют соловьи, а лягушки ритм
задают, и так до утра.
Все, что скрыла дверь, будет за спиной,
отдаляться уже пора.
Все, что скрыла дверь, будет уходить,
размываться в набор клякс,
изменяются формы и размер,
деформирует параллакс...
Главное не увлечься и не уйти,
не подвинувшись ни на шаг:
в тот момент, как забудешься, дверь падет
и ударит: боль и мрак.

Так что здесь стоять опасно, поверь.
Пусть останется все за спиной.
Уходи вглубь сада, забудь про дверь,
этот праздник уже не с тобой.

Ты уже не частичка его,
и с тобой говорят соловьи.
Ты уже только сам по себе
и пути лишь твои и ничьи
больше. Да, это темный сад,
но над ним будет звездный свет.
Ты был в празднике, ты был рад,
но теперь этой радости нет.
Но уже не воротишь вспять
развлеченья былых минут.
Отправляйся, дорога ждет.
Не оглядывайся.
Там поймут.