Сады

                Каждую ночь, уложив гостей спать, она заполняет
                своим твердым почерком двадцать страниц. Она никогда
                не переписывает и редко исправляет. «Я занимаюсь
                литературой, как другие садоводством», – говорит она.
                Андре Моруа «Жорж Санд»

Жорж Санд уступает  в манере её биогра'фу.
А впрочем, наверно, слегка устарел перевод.
Так наши слова уподобятся ветхому шкафу,
в котором старуха спасает наследное от
текучего дня, что однажды покажется дальним –
до боли, до чувства, что не было этого дня.
А гость удивляется возрасту вазы хрустальной,
которая – странная штука – чуть младше меня.
Посмейся, читатель, со мною над этим пассажем –
попыткой вместить прожито'е  в непрочную блажь,
где автор становится сам у себя персонажем,
где прячут Аврору Нанон, Консуэло и Бланш...
Купаться в словах – пустяковая, в общем, забота,
ничейное время, беспечный подвид ремесла,
садовое дело, канун воскресенья, суббота,
какого-то года и века, эпохи, числа.