Лесное озеро

К маю в любимой вотчине стаял заросший склон.               
Рыжие кочки всклочены, воздух – как детский сон.
Луч из ветвей березовых руку дает: "Идешь?"
Жидкий туман молозивом льется в озерный ковш.

Дуб, пополам разломленный, сушит седой колтун.
Волны бегут с поклонами: это гроза-Перун
Оземь ударил посохом, всё обращая в прах.
Шел по воде, как посуху, в славе и чудесах.
Шел высоко по воздуху, хвоей и прелью пах.

Ветер ко мне приносится, будто горячий конь.
Щурит глаза раскосые, морду кладет в ладонь.
Шлепая, глажу ласково шею его и грудь.
Прыгаю ветру на спину: держим на север путь.

Черным на белом вычерчен Похъёлы хвойный лес.
Он открывает тысячу синих озер-очес.
В ворохе, в небо пущенном, лиственного гнилья –
Ведьма летит над кущами. Боже мой! это я.



Камень гнилой, раскрошенный, шел из глухих годин.
Память до дна встревожена – до родовых глубин.
Память, как пруд, встревожена до родовых глубин.
Луч в оперенье розовом в руку роняет нож.
Жидкий туман молозивом льется в озерный ковш.

Дуб, пополам разломленный, сушит седой колтун.
Волны бегут с поклонами: это гроза-Перун
Оземь ударил посохом, всё обращая в прах.
Шел по воде, как посуху, в славе и чудесах.
Но с той поры стал воздухом, хвоей и мхом пропах.
Шел высоко по воздуху, прелью и хвоей пах.

Ветер ко мне приносится, будто горячий конь.
Щурит глаза раскосые, морду кладет в ладонь.
Нож разрывает красками солнца тумана муть
Шлепая, глажу ласково шею его и грудь.
Прыгаю ветру на спину: держим на север путь.

В небе Карьялы вычерчен древний могильный крест.
Черным на белом вычерчен Похъёлы хвойный лес.
Мать открывает тысячу синих озер-очес.
В ворохе, в небо пущенном, лиственного гнилья –
Ведьма летит над кущами. Родина! это я.