Севастопольский сон

Я из тысячи снов узнаю этот сон.
Интересно, к чему бы такая примета:
Как рекламный проспект, открывается он
Панорамой приморского душного лета.
Изнывает Приморский бульвар от жары,
Поглощаясь огромностью белого шара,
И плывут невесомо цветные шары,
Заполняя собою пространство бульвара,
И кружится – во сне иль в бреду? – голова,
И редуты Малахова бредят о влаге,
На Морской увядает асфальт, как трава,
И обвисли «Меркурия» гордые флаги;
Обреченный на вечный дозор адмирал
Подставляет безветрию медную спину,
И светящийся горько-соленый кристалл
На спине поднимает со дна субмарину.
Но предметов длиннее становится тень,
Часовую минутная стрелка догнала
И на убыль склонив обессиленный день,
Этим самым до завтра себя исчерпала.
И мелькнула догадка, что это конец,
И неверные слуги владыки тирана
Преступили черту и сорвали венец
С головы своего божества-великана,
У поверженных бухт, словно в стане врага,
Распахнули фарватеров створки, как шторы,
И в припадке слепом осквернив берега,
Объявили открытыми город и горы.
…У Хрустального мыса бледнела звезда,
Трепетала прощально и в воду срывалась,
Равнодушно ее принимала вода,
И звезда, умирая, в глубинах скрывалась.
Наползала услужливо южная ночь,
Заливая чернилом следы преступленья,
И спеша, уносились налетчики прочь,
Чтоб рассвет обогнать до его появленья.
С головой накрываюсь, но ширится звон,
Нескончаемый звук его длится и длится.
Никогда не устану смотреть этот сон,
Загадаю опять – и опять он приснится.