Психоаналитическая рецензия на фильм Черный Лебедь
Нина Сейерс – танцовщица балета в Нью-Йорке. Она с раннего детства занимается танцами, но Нине не хватает уверенности в себе. Мать Нины, тоже в прошлом балерина, в связи с рожденим дочери вынуждена оставить свою карьеру. Мать пристально следит за творчеством Нины и ждет от нее главного успеха. Героине, кажется, удается добиться своей цели, когда режиссер Тома Лерой увольняет приму и принимает решение отдать Нине главную роль в новой постановке «Лебединое озера». Но он говорит, что девушка вся зажата, и даже называет ее фригидной, что ей не хватает страсти и раскованности, которые так необходимы для перевоплощения в Черного лебедя.
Поражает, с какой точностью режиссеру Даррен Аронофски удалось раскрыть в мельчайших подробностях тему нарциссического расстройства личности. На экране раворачивается ужасная и очень актуальная история несчастной молодой девушки, у которой ее же собственная мать крадет жизнь.
Мать Нины, страдающая нарциссическим расстройством личности, видит в своей дочери украшение на своем пиджаке или платье, клона, улучшенную копию себя, свое нарциссическое расширение, все, что угодно, но никак не отдельную личность. А одну из опасностей, которую, на мой взгляд, представляет для общества патологический нарциссизм – это стирание всех различий, границ и превращение других в себе подобных. С чем собственно с “успехом” и справилась мать героини.
Очень удачно режиссер подобрал актерский состав, вся мозаика в этой игре сложилась. Актрисе Барбаре Херши блестяще удалось передать образ и “дух” нарциссической матери, - беспринципной, яростно-холодной, эксплуатирующей, садистической и безаппеляционной. В какой-то момент ее показывают крупным планом, ее глаза зияют, как две черные дыры, в которых нет дна, и они наводят ужас своей бездушностью.
В начале фильма для меня вообще было не совсем понятно, что эта женщина – мать героини. Не думаю, что я невнимательно смотрела, т.к. нарциссическую мать как раз и характеризует эмоциональная выключенность, недоступность и холодность, и это очень четко отражено в начале картины. Только потом становится понятно, что эта женщина – мать героини.
Инцестуозная атмосфера царит в их доме. Об отце даже и намека нет. Дочь находится в полном слиянии с матерью. Отсуствуют какие-либо границы, которых никогда и не было и которые Нина так безуспешно пытается обозначить ближе к концу фильма, закрываясь от матери палкой в своей комнате. Но сделать это ей не удается, т.к. душа героини уже полностью пропитана и отравлена токсичной матерью.
В психическом пространстве Нины все перевернуто с ног на голову. Тома Леруа пытается вытащить на поверхность ее сексуальность, которую Нина давит в себе всеми силами. Он сначала прилюдно называет ее фригидной, потом страстно целует и обнимает ее, прямым текстом говоря Нине, что это я тебя сейчас соблазняю, а надо чтобы соблазняла меня ты. И это срабатывает, но в перветной интерпретации. Тома удается разбудить в Нине ее сексуальность, но, увы, она не способна направить ее на мужчину, на учителя – отца, которого Нина никогда и не знала.
И дальше возникает тема женской гомосексуальности, близость с Лили, которую она так желает, но которая в последствии в ее фантазии превращается в преследующую мать. Она предпринимает отчаянную попытку и обращается за помощью к Тома, жалуясь на то, что Лили хочет отобрать ее роль. Но если бы на самом деле все было так… В реальности дела обстоят гораздо хуже, потому что ЕЁ роли у Нины никогда и не было и уже не будет. Сама жизнь Нины уже принесена в жертву идеальным представлениям ее матери. В жизни Нины была только одна роль, роль ее матери, которую та не смогла сыграть по причине свои нарциссичекой уязвимости и слабости. Но признаться себе в этом мать не может, и она назначает свою дочь ответственой за все свои неудачи. “Я бросила свою карьеру, из-за тебя”, - говорит она.
И главным режиссером в постановке “Лебединое озеро” вовсе стал не Тома Лерой. Мать героини - ГЛАВНЫЙ и безжалостный режиссер, она утвердила свою собственную дочь на главную роль своей несбывшейся мечты в постановке своей всемогущей фантазии. Нина становится жертвой первертного материнства своей матери, и у нее нет шансов вырваться из этого ада. На протяжении всего фильма прослеживается тема кожи, как если бы Нина пытается отодрать свою мать вместе с кожей, которую она постоянно обдирает и расчесывает, но и здесь ее попытка проваливается.
Единственный проблеск в сознании матери Нины наступает в день премьеры. Мать начинает четко осознавать, что рукоплексать зал будет не ЕЙ, а ее дочери! Такое допустить нельзя, и поэтому она под предлогом заботы о здоровье Нины пытается удержать ее дома. Она запирает дверь и выдергивает ручку. “Ты больна! Эта роль убивает тебя!”, - кричит она на Нину. Но за этой псевдозаботой о своей дочери стоит нарциссическая ярость матери, мать не может выдерживать конкуренции, и она готова прямо сейчас сама убить свою дочь, лишь бы та не добилась успеха, о котором мать сама всю жизнь мечтала.
Нина выравается из дома и бежит навстречу тому, к чему она всегда стремилась, к совершенству! В гримерке видения Нины становятся все интенсивнее. Тень матери, которая уже приобрела свои собственные четкие (Нины) очертания не дает покоя. Нина понимает: либо сейчас, либо никогда. Это ЕЁ звездный час, и она не позволит матери украсть его у нее. Она пытается убить тень матери, но единственный способ избавится токсичной матери – это убить ее в себе.
Нина убивает себя осколком зеркала, что тоже очень символично. Нарциссическая жизнь проходит в королевсте кривых зеркал, где все искажено и невозможно увидеть реальность.
Нина умирает в блаженстве, в нарциссическом экстазе совершенства. Невозможно два раза сыграть премьеру и поэтому лучше умереть. Смерть – это «женщина с косой», которая забирает души людей, но в случае Нины смерть становится спасительницей, потому что мать уже давно забрал душу Нины. Смерть выступает в роли третьего, она разделяет Нину от матери и помогает наконец-то обрести себя и вечный покой, которого в жизни Нины никогда не было.
Свидетельство о публикации №117052109969