Стары переплёты, зачитаны книжек страницы...

Стары переплёты, зачитаны книжек страницы,
А та  с золотым потускневшим обрезом листа –
Лотки букинистов, людей отрешённые лица
Под сенью собора и там, вдалеке, у моста.
Что в этих развалах задумчивый юноша ищет,
И чем зачитался, забывшись, седой господин –
Да разве возможно найти среди тысяч и тысяч
Открытку, иль книгу, что хочешь найти ты один.
Давно уж не ходят тут с медною бляхой фигуры –
Не годы, уплыли века с тихим плеском реки,
Но в поисках редкого слова и старой гравюры
Толпятся любители -  всем временам  вопреки.

Но вдруг потянулась и я, как ведомая взглядом,
К потрёпанной книжке, по зову, не ясному мне:
Кирилица, слово родное , как сердцу услада -
Стихи о любви, о друзьях, словно искры в вине!
По строфам иду, как по детскому тёплому следу,
Спасибо, - скажу я, - за встречу на этой землe,
С любимым Поэтом у Сены веду я беседу
О зимней дороге, об осени в Царском Селе.
Родное, родное - и в том ни минуты сомненья,
Внимательный взгляд продавца выдаёт интерес…
Париж да простит – я забыла о нём на мгновенье,
Но встретить Поэта в Париже , не лучшее ли из чудес!
Лишь несколько франков –  цена за любимые строки…
Кто в руки их брал, кто сберёг их в чужой стороне?

...Как молод ещё букинист, народ раскупает эпохи,            
А Сена качает века на спокойной волне.