Берег

                Возлияся вода выше главы моей; рех:
                отриновен есмь.
                Плач Иерем. 3, 54.

                ...и молитесь о жизни Навуходоносора,
                царя Вавилонского...
                Варух 1, 11.

                ...Он двинулся, и я ему вослед.
                Божественная комедия, I, 136.


...На берег выброшен пустынный,
Где ветры свой гоняют сор
И волны сонно на песок
Износят груз штормов постылый,

Лежу теперь бездвижной тенью
Укрывших небо облаков
Близ скал, вознесшихся легко
Среди невиданных растений.

Всё здесь чужое, только небо –
Как и везде, но нет следа
Его глубин – дрожит вода
В нём, как в ресницах... Словно стебель

Надломленный... И нет числа им –
Секунды, годы – всё одно;
Так море дальнее темно
В тяжёлых вод движеньи плавном.

И мёртвость странная объемлет
Весь этот остров, словно он,
Вдруг замерев, увидел сон:
Вдали оставленную землю.

Здесь долгий день подобен штилю,
Здесь в непрерывных облаках,
Как будто в сомкнутых руках
Сокрыты птиц парящих крылья.

И даже буревестник хищный
Бездвижья моря не прервёт –
И время что вода плывёт –
Всё здесь, молча, молчанья ищет.

И только ветер дальний волны
Приносит к тихим берегам,
Как бесконечные снега
К глазам, уже слезами полным,

Уже слепым... И пенье моря,
Как обесцвеченный мираж,
Едва взойдя на мёртвый пляж,
Покорно отступает вскоре.

В беззвучьи том – прохладность смерти,
Когда немеют чувства все,
И пыль их образов, осев,
Вдруг облик тишины очертит.

Но ненадолго. Поглощает
Себя само беззвучье. Там –
Как в море, окончанье тайн,
Где всяк изгиб и всплеск нечаян.

И только узенькою тропкой,
Чуть видной в зарослях, в камнях,
Ведёт оно... И вот, склонясь,
Растенья отступают кротко.

И звуки, словно тень, влекутся
Вослед него. И ризы их
Объемлют путь, как дольный стих...
И всё ж не могут прикоснуться.

Так горечь трав, всех трав горчайших,
Надолго притупляет вкус,
Так вглубь по зыбкому песку
Нисходит дождь незримой чащей.

И в недрах сомкнутого леса
Таится, скрывшись где-то, жизнь,
Но здесь, в ветвях его, дрожит
Уж приоткрытая завеса.

Так близко солнце. Предстоянье
Его молчанью всякий час –
Как неизбывная печать
Его грядущего сиянья,

Его сокрытия... Примерив
Гирлянды волн и глубину
Утёсам стройным, снова дну
Открыть свои позволит мели

Здесь океан... Его истоки
Необъяснимы, как испуг
И ликованье в шторм, – стопу
Возносит он, и рвётся путь...
И крылья расторгают кокон.

Январь – Июнь 2010.