Под небом Калмыкии

ПОД НЕБОМ КАЛМЫКИИ

                1. Утро в Элисте

Все города похожи, ибо в них
за окнами одно и то же небо.
И льёт нектар из облаков седых
здесь, в Элисте, мне греческая Геба.

А Гебе в чашу Будда льёт нектар,
и, други, разве может быть иначе?
Существования взаимный дар
Христовой кровью не вотще оплачен.

И это - нет, совсем не винегрет:
тоскует Будда о Христе, тоскует
Христос о Будде, но единый свет
планету обнимает и целует.

И под зелёным солнцем Элисты
не зря во мне воскресли - прочь, сомненье! -
несбыточные детские мечты
о братстве, дружбе, воссоединенье.

Калмыков загоняли мы в Сибирь -
простили нас, как немцев мы простили.
И только одинокий пьяный хмырь,
в наколках весь, мечтает об Аттиле.

16 марта 2013
                2. В Золотой обители Будды

Да, мир есть тлен. Но мною он любим
за эту тленность, эту обречённость.
И жалость к зимним веточкам нагим,
и их изысканная утончённость

лелеют в сердце нежность, а когда
они набухнут почками тугими,
листвою брызнут - что мне пустота
за краем? - наливаюсь вместе с ними

весенним счастьем верить и цвести,
жизнь созерцать с восторгом, пусть наивным,
и пусть не будет цели у пути -
сам путь есть цель. Пусть будет не взаимным

мой amor fati - божества порой
капризны, как младенцы, - это тоже
по нраву мне! - а счастье мне родной
котёнок мой, что всех богов дороже,

подарит в ласках чистых, как ручей
в твердыне Гималаев - их повыше
любовь в нас, смертных, и наш смех звончей
того, который на Кайласе слышен.

Сбежать из мира ради Пустоты -
быть храбрецом тут надо или трусом?
Ты для меня - загадка, ведь и ты
есть пустота. Над пересохшим руслом

поёт беззвучно призрак соловья -
вот символ мудрости твоей, не так ли?
Но соловьём горячим жизнь моя
трепещет - лишь бы песни не иссякли.

Я повторяю: я люблю сей мир,
хотя б и был он мало сходен с раем.
Ну, ты, надменный бронзовый кумир,
давай-ка лучше в шахматы сыграем!

16 марта 2013

                3. На ходу

О, Будда, ты вернёшься в этот мир -
дождём прольёшься, расцветёшь тюльпаном -
тюльпанами степи! И будет пир,
и небо разольём мы по стаканам.

Ну а пока черноголовый люд
поёт тебе, отсутствующий, мантры.
И в город затесавшийся верблюд
глядит на храм, как бедуин - на Татры.

А я гляжу на небо, как на храм.
“Гляди под ноги, девочка, убьёшься!” -
сказал старик, а в небо смотрит сам!
Ты, Будда, обязательно вернёшься!

17 марта 2013
                4. Медитация во время службы

А если мир не стоит ничего,
то для чего такая пышность в храме?
И золото, и пурпур. Но чело
прорезал третий глаз, подобный ране.

И вижу я: на Чистых Землях будд,
как на пруду у нас в Москве - кувшинки,
жемчужно-нежно лотосы цветут,
и, словно с текстом лист из пишмашинки,

из каждого вылазит существо -
вот человек, вот кошка, вот синица, -
но только сущность, а не вещество,
хоть внешность та же. Или это снится?

Я слышу трубный раковины звук,
и небо опустилось мне на плечи.
Я в мире, где не ведают разлук,
а только благодать всеобщей встречи!

17 марта 2013
                5. Разговор с шестируким

Я вновь в просторном храме. Никого
из смертных, только я и Далай-лама
на фото. Ясный, острый взгляд его
меня в тень ниши направляет прямо.

Там Будда, словно Шива, шестирук,
застыл в свободной танцевальной позе.
Мне ж видится комар или паук,
и я дрожу, как муха на морозе.

Что если, Будда, ты не человек,
из космоса пришлец, с иной планеты?
Вотще башку ломаю весь свой век,
пытаясь осознать твои заветы.

Они так странны, неотмирны так,
что дрожь проходит по хребту - не смерти
ли зов? Ужели жизнь - пустяк,
случайных сил сцепленье в круговерти?

О, шестирукий, всеми обними
шестью руками плоти этой тщетность.
Пойми нас, смертных, жажду жить пойми
как нашу храбрость, а не как ущербность!

17 марта 2013
                6. Прощальный дар

В Москве ещё зима, а здесь уже
клубится зелень весело и бурно.
А в небесах, как тыква на меже,
невозмутимо восседает Будда.

У храма розы алые цветут,
но Будда видит только увяданье.
Степные розы в грудь мою врастут.
Калмыкия святая, до свиданья!

Я на железным крыльях в небеса
взлечу навстречу ветру и морозу,
и Будде, приоткрывшему глаза,
вручу бессмертную, как небо, розу!

18 марта 2013
                7. В самолёте

Мои стопы ступали по земле
буддийской (впрочем, как везде, политой
людскою кровью), и, навеселе
от солнца Элисты, причудой лирной

я Будду славила, однако, с ним
и спорила, и буду спорить дальше! -
медитативный сигаретный дым -
мой оберег от ханжества и фальши.

Я на земле Калмыкии святой
смогла в своих сомненьях разобраться.
Теперь я твёрдо верю: за чертой -
тюльпаны, розы, дружество и братство.

И, воротясь в неоновый свой лес,
я буду помнить долго, очень долго
почёрпнутый мной из степных небес
живой глоток чистейшего восторга.

18 марта 2013