АрапПетраВеликогогл3-3

3 - 3

Всё легче стало и на сердце,
Мгновенно он собрался в путь,
От духоты открылись дверцы,
Чтоб к Корсакову заглянуть.

Но Корсаков был не готовым
Предстать пред обществом сим новым,
Стал одеваться он поспешно,
Ведь опоздать всем было грешно.

Его одели так красиво,
Блестящий розовый кафтан,
Теперь смотрелся он, как диво,
Его подчёркивая сан.

Штаны бархатны(е) голубые
И с каблуками башмаки,
Те каблуки у них цветные,
Они видны, как маяки.

Перчатки, непременно шпага,
Ему напудрили парик,
Видна была б его отвага,
Достойный внешний общий лик.

Закутавшись в медвежьи шубы,
Чтоб уберечься от простуды,
Конечно, в Зимний же дворец,
Они прибы;ли, наконец.

-- Кто же красавица в столице,
Кто танцовщик, какие лица,
Кто здесь немыслимо богат,
Кто настоящий здесь солдат?

Какой же танец нынче в моде?
Ещё вопросы в этом роде
Лились на друга по пути,
Но вот настал конец пути.

Дворец огнями блещет Зимний,
Пред ним забит уже весь луг,
Он ночью – сказочный и дивный,
Был полон луг господских слуг.

Пажи и кучера в ливреях,
Гусары, в шубах гайдуки
И с блеском скороходы в перьях,
А то – и просто мужики.

Они уже и в главной зале,
Весь цвет в ней царского двора,
Их взору в ней уже предстали
Любимцы все царя Петра.

Помощники и офицеры,
Посланники и мастера,
Все те, кто не теряет веру,
В царя их мудрого, Петра.

Особый мир так это – дамы,
Средь них наш Пётр – их кумир,
Они все разные, как «гаммы»,
Они для бала – эликсир.

Здесь барыни и пожилые,
Как два разнящихся крыла,
Девицы ратью – молодые,
Которым замуж уж пора.

Узка их талья, пышны груди,
Все в золоте и серебре,
Чтоб видно было всё всем людям,
Алмазов блеск к их красоте.

Те барыни, кто пожилые,
В отличье от текущих мод,
Они защитницами слыли
Всех старых мод, как крепкий дзот.

Но украшенья – загляденье,
Не уступали молодым,
У стен расставлены сиденья,
Где отводилось место им.

Казалось, больше с удивленьем,
Чем с удовольствием они,
Игрища – все нововведенья
Пришли смотреть со стороны.

Косясь с досадой на голландцев,
Их женщин, дочерей и жён,
Как нежеланных иностранцев,
Как будто здесь их личный дом.

Они все в юбках канифасных
И в красных кофточках своих,
Чулки вязали не напрасно,
Сберечь им время – дел других.