Отныне и теперь его лицо

Отныне и теперь его лицо,
Для нее являлось атрибутом
И день сходил на нет,
Плывя автобусным маршрутом.
Беззвучие разбилось за окном,
Мир залило прозрачно-красным
И она в нем, как и прежде, узнает,
Вечерний отсвет солнца ясный.
Как будто кто-нибудь заваривает чай,
В домах фарфоровых как чайник
И ловко заливая их по самый край,
Отбрасывает яркий зайчик.
А между тем над нею пухнут облака,
Белее-белого, покрыты ватой,
И от безумства кружит голова,
Тень наполняется прохладой.
Геометрично выстроенный мир,
Прямые формы вписаны в квадраты
И тяжесть этих неподъемных гирь,
Ломает рифмой циферблаты.
Вид башни, площадь, мостовой,
Скамья, усиженная голубями,
не долог час и разлетаются гурьбой,
испуганные детскими шагами.
А дальше... Зеленеющая даль.
Леса уже покрылись полумраком.
Подходит ночь, чернеет гарь,
Как копоть налипает лаком.
А в небе кто-то хочет поиграть,
Подбрасывая ловко жёлтый мячик,
И снова прячет в облаках от всех свой шар,
Как маленький обидевшийся мальчик.
Ночь в серебре, её вуаль.
Ход звёзд по заданной спирали.
Мир в тишине, в ней каплею печаль
И взгляд твой, устремленный в даль.