Жужжала муха...
Бабка Федосия бессильно лежала на старинной чугунной кровати и тихо вздыхала. Давненько к ней никто не наведывался, словно её и на свете-то не было. А когда-то она была и красива, и весела, да и люди тянулись в её хату, как на тёплый огонёк. Поломала её война. Стала она нелюдимой. Всех гнала со двора "по добру, по здорову"… Отрешившись от внешнего мира, всё же вела своё немудрёное хозяйство. И прожила так достаточно долго.
Но пришло время и навалился на неё недуг. С кровати вставала редко. Выходила до колодца за водицей. Прикупала кое-какие продукты в сельмаге и снова усугублялась в себя. Благо пенсию приносили бесперебойно — молча расписывалась за неё и айда — снова на кровать. Огородишко давно зарос буйной крапивой. Но каким-то образом Федосия не переставала жить, словно Бог обрёк её на вечную вечность.
А дождь барабанил по дырявой крыше всё сильнее. В хате нагло капало и разливалось вовсю. Лишь паучку и мухе потопом на данный момент ничего не грозило. Федосия тихо кряхтела во всём своём бессилии против стихии. Они вошли бесслышно.
У сына автомат за плечами. У мужа устаревшая винтовка. Сели дружно на лавку у стола и хором произнесли:
— Мать, наливай!
Она подкинулась с кровати и в полном отупении от счастья бросилась в погреб. Выносила и наливала застоявшийся самогон, как святую воду. И не было предела её радости! — Вернулись!... — Вот вам солёные огурчики! — Вот капустка ядрёная! - Кушайте картоху, мои любимые...
— Спасибо, мать! Пора! — почти одновременно произнесли сын и муж… И долго ещё жужжала муха в грязной банке, силясь жить дальше в стеклянном плену. И долго паучок чистил лапки, не замечая, что дождь давно кончился. Был 1991 год от Рождества Христова.
20.08.2015.
Свидетельство о публикации №117051203772