Ромео с Петроградской. 1. Нателла

             
        1. НАТЕЛЛА

В крутом, старинном доме петербургском,
Где всюду мрамор, бронза и гранит,
Где в коридорах  греки и этруски
Античный создавали колорит,

Где были мозаичные картины
В большой парадной с росписью едины,
И клали днём  на все на этажи
Свои цветне пятна витражи,

Жил мальчик вежливый и тихий.
Его отец не графом был
На  «Маяке»   болты точил,
А мать была простой ткачихой.

Да  каждый, кто в квартире жил,
Или работал, иль служил.
Иль ловко делал вид,
Что инвалид.


А как ещё?  В  родном социализме
Никто бомжить, бездельничать не смел.
А тот кто смел --  в один момент имел
От ГПУ большую типа  клизму

В чудной  и шебутливой коммуналке
Бухгалтер старый жил и две татарки.
Они на Сытном рынке двор мели
И воровали в лавках, что могли.

Ещё певец жил и конторщик,
Водопроводчик шебутной,
Весёлый Федя фрезеровщик,
Две медсестрички и портной,

Ну и, конечно, детвора
Шумела с раннего утра.
Ну что с них можно взять?
И как унять?!


Они то в ванной бой устроят жаркий,
То прут толпой  с мячом  из-за угла,
А то верхом проедут  на овчарке,
Что у портного в комнате жила.

За шалости и разные проказы
Никто детей не наказал ни разу.
Бранили  лишь  за крики и за визг
И  что обои  оборвали вдрызг.

Руководила той капеллой
На удивление всех  жильцов
И на   восторги   пацанов
Девчонка дерзкая Нателла.

Никто её так и не звал,
А просто Наткой величал.
Ну, иногда --  Юлой
За нрав живой.


Весёлый фрезеровщик дядя Федя,
Её отец  и самый главный друг,
На зависть лучших Наткиных подруг
Катал её на взрослом лисапеде
.
Короче, папа в ней  души не чаял,
При взгляде на дочурку просто таял.
Он покупал ей рижский шоколад
И часто  обновлял её наряд.

Все удивились бы,  в натуре:
Не только Федя дочь любил,
Но также тихий  мальчик Шурик
От Натки глаз не отводил.

А Натка, верно , как юла,
Стоять не месте не могла..
А если женский ор --
Беном во двор.


Однажды дети в пряталки играли,
Но к вечеру закончилась игра:
Мамаши деток ужинать позвали
И разошлись ребята до утра.

А Шурика с Нателлой не позвали.
Они в кладовке время коротали
И мило стали,  чтобы не скучать,
Пиписьки друг у друга изучать.

Сказал мальчишка, голос тонок,
Потрогав девочкину плоть:
«Она  похожа  ну точь в точь
 На мамину подушку для иголок»

А мальчика  приличный кран
Сочла Нателла  за изъян.
Была Юла мала.
И все дела.


И с этого невинного свидания
Зарделась незаметная  во вне,
Конечно, не любовь в слезах в огне,
Но и не дружба без переживаний.

Они с утра мечтали друг о друге.
Нателле не нужны были подруги.
А Шурик о товарищах забыл.
Он о Нателле только говорил.

Теперь и в играх и в забавах
Нателлу с Сашкой не разнять.
Они вдыхали как отраву
Общенье снова и опять.

И стало тихо закипать
Безумье, что любовью звать.



Илл.: Витраж в доме Корзинина на Каменноостровском проспекте.