ни шанса ни спасения

грустно видеть, как осеняют бабушки внуков, скажем так, крестным знамением. Дом – обвал, серый угол или ножка пространства – с подветренной, подвременной стороны, эдакое гребень-перо стальное. Окончательно выцветший снег безнадёжный, провал-дом, протянувшийся далеко, далеко бесконечно во все мыслимо-невообразные тьмы оконечья, оконечности сумерек проволочно-паучьи, подвальный лежалый снег. Светает день. Ободранный рассвет больницей на меня. Стеной незрячей на
меня. И мятноклинная земля прожаливает стопы. Плёнка мыльная лакуны; печальный аффект,
стеклянный. Пространство с подветренной стороны, подвременной. Подверженное времени пространство. Ребро или ножка пространства, ветрено-серо-стальные; удовольствие – в длении постоянства, в смаковании текстуры постоянства. К несчастью известному, не универсален Творец, как не универсальна «универсальная энергия». Ясно и просто. Пыль гранулированная двойников в глаза. Пальцами сжигая веки. Непрестанная безумия бессонница, плёнка прозрачная-перегородка из камня, нет, каменной пыли. Спонтанность – враг наш. Ободранный рассвет больницей-лбом накатывает, фон триеровской камерой, прямые и углы головомотанием ломая на ходу, – на меня. И мятноклинная земля прожаливает стопы. Возделывая высотку бессонницы – синхронизируя свет и животные соки присутствий. Фенобарбитуровый ровный наличия фон. Видеть грустно – печально лицезнать, как бабки внуков осеняют тайком и с согласия матери пылью знаменной; печальный аффект
стеклянный, плёнка мыльная лакуны. Ни спасения, ни шанса, брось. Прошедшее и человек неисправимы.