Темнота прекратится

и когда темнота захлестывает,
как какой-нибудь океан,
и вот-вот с головой потопит,
я – всего лишь котенок брошенный,
что барахтается, пищит,
наглотался этой холодной тьмы, и
мне становится очень, безмерно страшно.
и когда темноты наглотаюсь так,
что уже из меня обратно лезет
нерассказанными стихами,
где-то там, вдалеке, зажигается огонек.
и я плыву.

никогда не умела плавать, плакать, просить, но
что еще остается брошенному котенку?
и я плыву.
и вот, этот какой-нибудь океан расступается.

и когда темнота расступается,
огонек отчетливей и светлей,
и я вижу пламя не маяка,
но дрожащей далекой свечки.
и ее оберегают руки,
материнские теплые руки,
и это лучше всякого маяка.

и я плыву.

я плыву – ибо если и есть мой дом, то он только там.
ибо если я припаду к плечу
той, что поддерживает огонь
все мои девятнадцать бездумных лет,
меня выпустит океан,
я смогу рассказать стихи,
темнота прекратится.

и мне будет уже не страшно
вновь нырять в этот какой-нибудь океан,
вновь барахтаться и пищать,
ибо я всё равно вернусь,
обязательно я вернусь,
припаду к плечу, и
темнота прекратится,
но лишь на время.

ибо снова меня потянет куда-то плыть
(и меня, конечно же, вновь дождутся),
ибо надо же где-то брать нерассказанные стихи.

и я плыву.
темнота сгущается.