К дню Победы

           К  дню   Победы

Семь с полтиной десятков...Не дней, не минут –
Долгих семьдесят лет мне заснуть не дают.
И хоть тише и тише, но всё же слышны
Отголоски прошедшей, жестокой войны.
И сквозь сердце и кровь, сквозь мои телеса,
В подсознаньи, в подкорке звучат голоса.

Голос ПАМЯТИ шепчет про солнечный день...
Лица взрослых тревожит волнения тень.
Все мальчишки в восторге:«Фашистам хана!»
Лишь потом осознал, что такое война.
Лишь потом окруженья, Хатынь, Сталинград,
Анна Франк, Хиросима и Дрездена ад.
И парням-инвалидам напёрстки гонять...
И без карточек молча в тылу умирать.

Голос ЯРОСТИ в нас и кипит и орёт.
Искажает гримасой искривленный рот.
Да и как не понять – ведь учили народ,
Что терпенье оправдано – враг не пройдёт!
Если вдруг нападёт неожиданно враг –
Будет бит и разбит. И не как то, а впрах!
«Если завтра война, если завтра в поход...»
Голос ярости в нас и кипит и орёт.

Голос СОВЕСТИ. Здесь разговор напрямик!
Кем ты был в этот тяжкий и яростный миг?
Под  Можайском в морозы окопы копал?
У станка недомерком-подростком стоял?
Окруженца спасал, несмотря на приказ?
Полицаем? И немцам « закладывал» нас?
Штрафником? Искупал своей кровью вину.
Или просто не знал ничего про войну?
Много их – Прометеев, Гераклов, Иуд –
А у совести каждому собственный суд!

Голос СЕРДЦА хоралом победе звучит...
У Победы всегда торжествующий вид.
Разудалый мотив.Бесшабашный напев.
Фейерверков салюты. Души перегрев.
Слёзы радости. Горя молчанье. И смех.
В эйфории Победы забыться не грех.
Спирт из фляги до дна выпит жаждущим ртом,
Отрезвленье, обычно, приходит потом!
Не хорал бы, а реквием! И не один!
У войны слишком много смертей и седин.

Голос РАЗУМА с нами душой говорит:
«Ярость пусть благородна. Пусть ярость кипит.
Ну, а мы – «Homo sapiens» ! Мысль ясна?
Разве суть разногласий решает война?
Войнам всем неизбежно приходит конец.
Не всегда победителя красит венец!
Победитель – народ наш живёт в нищете _
И выходит, с войны мы пришли «на щите»?
Хоть безумствует глупость, а правда молчит –
Голос разума с нами душой говорит.

Ну, а  голос Надежды всё время твердит,
Что секрет преступления будет раскрыт!
Ох, видать эта правда настолько страшна,
Что узнав её в гневе восстанет страна.
Вот и сдали секрет в долгосрочный архив
От народа изнанку войны утаив.
И хранят её вот уже семьдесят лет,
Дав закону омерты негласный обет.
Напустив на войну клеветы и вранья,
Подлецы собираются в сонм воронья.
И теряет надежду порой ветеран,
И не в силах уже он идти на таран.

Семь десятков промчалось стремительных лет.
Милосердию – ДА! Озлоблению - НЕТ!
Рассосётся в сердцах зарубцованный шрам...
Своего осознания я не отдам!
Ведь теперь то я знаю – НЕ ВСЕ и ВСЕГДА,
НЕ ВЕЗДЕ И ПОВСЮДУ, а так – ИНОГДА...
Горы трупов лежат у войны на пути –
Сколько ж нужно убить, чтобы мир обрести?
И прощенья прошу у живущих стократ -
Все стратеги не стоят ботинка солдат!
К ПОКАЯНЬЮ зову – ведь прошло столько лет!
И надеюсь, что наш Всеблагой – милосерд!