Три волхва из-за бугра

Наивность - черта национального характера. Всё проникает, везде является, всё, что делаем, разбавляет до степени полной неузнаваемости. И лукавство наше татарское, и спесь византийская имперская, и хитрованство родное - всё наивностью сводится к Емелиной печи. Едем на печи, везём дары младенцу, а не видим, что по пути давим народ, свой и чужой, не слышим, как бранят нас встречные-поперечные. Волхвы! Поклониться... Эх, чудаки. Выиграем на копейку, а рубль потратим, - коммерсанты...
Возвышенная наивность отличает и наших духовных писателей, которые нам ещё меньше знакомы, чем Балтазар сотоварищи. Иван Сергеевич Шмелёв, Василий Акимович Никифоров-Волгин, Валентин Павлович Свенцицкий... Долго пребывали в забвении, на чужбине, и вот - вернулись, как угодники Соловецкие из одноимённого рассказа И. Шмелёва. Они продолжили ту исконную линию русской словесности, что от Аввакума идёт, имя ей - исповедальность. А исповедь не может солгать. Искренность - главная черта исповеди и смыслообразующая основа текста. Академик Д. С. Лихачёв как-то сказал, что древняя русская литература не знала вымысла. Это не так. Знала. Художественный вымысел присущ любой литературе. Не знала неискренности - вот это, пожалуй, будет точнее. Искренность со стороны - всё та же наивность. Это по-нашему. Но, ведь, и наврём с три короба, а потом сделаем наивные глаза. И это - по-нашему.
Встречайте волхвов. Близится второе распятие.


6 мая 2017 г.