Даже фото его нет

    Посвящается моему 
    17-ти летнему дяде 
    Владимиру Иванову,
    не доехавшему до
    линии фронта...

Даже фото его нет...
Но за дальностью всех времен,
Сквозь все ночи и ранний рассвет
Будоражит меня этот сон.

Слезы горькие некому лить -
Далеко и отец, и мать...
А ему так хотелось жить!
По земле нашей гордо шагать...

Он - вчерашний еще юнец,
Так мечтавший звездой гореть...
Только где-то свистит свинец
И тайком подбирается смерть.

Западня из родных полей
И сожженных врагом городов.
Боль и  стоны госпиталей.
Ненавистный оскал врагов...

Собирали его на срок,
Что всем выверила война.
- Ты уж это... Давай, сынок...
Вот в дорогу твоя сума.

Объявили: "На дня бы три,
Взять еды, чтоб бойцу поесть!"
Только где ее взять? Смотри:
Вон их деток, гляди-ка, шесть!

А и было всего добра:
Только горсточка сухарей...
Все отдали ему тогда!
- Ты... воюй да фашистов бей!

А из обуви? Смех сказать:
Только пара дырявых галош.
Так пошел дядя мой воевать
В проливной бесконечный дождь.

И, чтоб было бойцу теплей,
Платье  новое  изодрать
Самой  старшей  сестры твоей,
Второпях приказала мать.

- Как, портянки-то, будет носить?-
Вдруг спросила другая сестра.
Может, лучше носки-то сшить?
Чай, не мирное время! Война...

- А и верно, чего мудрить?
...Ткани мало хватило тогда,
Села брату носки строчить.
И успела... Вот ведь судьба...

Все хотели его согреть...
Кто измерит длину пути?
Впереди только зло и смерть.
- Мама... Все...Я пошел... Прости...

И не дрогнул никто тогда.
И не пикнул: "А мы-то, как?"
Так в их жизнь ворвалась война,
Намотав слезы на кулак.

Так ушел он тогда в рассвет
Молодой, как сынишка мой...
Написал "...шлю всем мой привет.
К сентябрю будет первый бой.

Буду лично фашистов бить..."
Как жестока была война!
У судьбы очень тонкая нить.
Только... не было больше письма...

Даже фото его нет...